Юлия Панченко - Аннотация

Булькнуло. Короткий клинок вошел в живот почти по рукоять.

Эльф распахнул глаза, быстро вынул его и отбросил в сторону, словно обжегся.

Из раны хлынула кровь. Ноги подкосились, но Вельмир подхватил меня под руки, и усадил на пол. Сам пристроился рядом. Занес руки над животом, но я их оттолкнула. Задрала рубаху и успела увидеть, как стягиваются края раны. Кожа порозовела, а после от смертельного ранения не осталось и следа.

Подняла глаза на эльфа. Он был удивлен. А еще бледен и зол.

- Ты что делаешь, припадочная? - наклонился и прошипел прямо в лицо.

- Что хочу, то и делаю, - отмахнулась я. Встала, оперевшись на его плечо. Голова кружилась, но чувствовала я себя нормально. Если считать за норму незаживающую дыру в груди.

- Что случилось? Что с тобой случилось? - спросил эльф, когда я уже собралась уходить в свою маленькую пещерку.

- Не твое дело, - отвернулась, шагнула в сторону, а потом почувствовала прикосновение к памяти. Легкое, безболезненное, но ощутимое.

- Не лезь! - закричала на эльфа, но он не обратил внимания.

Подошел вплотную, взял за плечи и погрузился в мои воспоминания.

Вот и дежавю. Совсем как тогда. Только сейчас я могу двигаться. И я заехала ему кулаком в спину. Он даже не поморщился. Глаза заволокло туманом, нос заострился, губы вытянулись в одну линию.

И мне вдруг стало все равно. Ну увидит то, что и я. Зато переживет пару неприятных минут. Вдруг больше не полезет.

Это всегда так. Когда погружаешься в чужие воспоминания, то ощущаешь те же эмоции, что и владелец. Переживаешь их заново. И сколько бы не пересматривал, эмоции не притупляются. Такое вот наказание за любопытство. У всего есть противодействие.

Эльф отстранился, отвернулся, а я спокойно пошла к себе.

Проснулась от голода. Желудок бурчал, но когда подумала, что вот-вот поем, чуть не стошнило. Придется насильно впихивать в себя еду.

Ко многому теперь придется привыкать.

Эльф сидел у костра и жарил мясо. Где его взял, спрашивать не стала.

Подошла, взяла его стакан с водой и выпила. Полегчало.

- Что делать будем? - вопрос был насущный, но ответ на него слышать не хотелось.

Вельмир глянул зло, но глаза опустил быстро.

- Не надо зыркать, без тебя тошно. К кругу отведешь? - налила еще воды, снова выпила.

- Будет тебя там ждать. Он понял, что стихия проснулась, - эльф поморщился.

- Выбора нет. Может после слияния полегчает, - последние слова сказала тихо, больше себе под нос. Но эльф расслышал.

- Не полегчает, - поднял на меня взгляд и глаза ярко полыхнули. Теперь в них не было пустоты. Вельмир больше не походил на безумного. Глядя на него, думалось, что он вполне себе адекватный остроухий.

Мысль проскочила быстро, но я ей улыбнулась. Не знаю, что привиделось эльфу, но он напрягся.

- Что? - посмотрел настороженно, словно не зная, чего от меня ждать.

- Подумала, что месть тебя вылечила, - пожала плечами, а когда увидела в его глазах непонимание, мысль продолжила: - Когда гостила тут у тебя в прошлый раз, ты был сумасшедшим, я это видела ясно. А сегодня ты вполне здоров. Вот я и говорю - не зря тогда я мучилась.

Улыбнулась шире, а эльф побледнел.

- Да ты и вправду ненормальная!

Мне почему-то стало обидно.

- Все со мной в порядке. Просто много чего навалилось, ты же видел. Я не привыкла к проблемам. Все же девочка я домашняя - жила на всем готовом, никто меня и словом не обижал. А тут столько всего подряд.

Я несла бредятину пополам с правдой, только бы не молчать, но и не открывать душу нараспашку.

Эльфу веры было мало, но за беседой отупляющая боль уходила глубже и была не такой острой как обычно.

- Удивляюсь тебе. После всего, что я тут творил, ты меня вытащила. Как так? - остроухий отвлекся от мяса, приготовился слушать ответ. Лицо его застыло, только жилка на шее билась часто.

- Сама не знаю как так. Тогда так ненавидела тебя, что убила бы не задумываясь. А потом прошло время, воспоминания притупились, захотелось просто жить - не оглядываясь. Вот и простила - чего в новую жизнь тащить старый тяжеленный мешок да еще и с дерьмом.

Эльф усмехнулся краешком губ, кивнул, словно что-то для себя решая, и ответил:

- И его простишь.

От этих слов во мне поднялась волна протеста. Вскочила на ноги, и даже защищаясь сложила руки на груди.

- Нет. Это другое. Тебя простить было легко - мы чужие люди, ну сделал мне больно, ну обидел. А вот Алекс - тут все не так.

Его имя вырвалось и пронзило воздух. Боль накатила мощнее, словно таилась для атаки.