Роберт Сальваторе - Легенда о Дриззте - Избранные Истории

— Не отвечай, — продолжал Вульфгар, — твоя преданность весьма трогательна.

Бренорсон хотел было что-то возразить, но Вульфгар сразу перебил его.

— Да, — признал он, — глаза тебя не обманывают. Я слабею. В кои-то веки чертоги Темпуса стали шептать о прибытии Вульфгара.

— Нет! — воскликнул Бренорсон.

— Да, — ответил Вульфгар. — Не бойся, я еще не сделал свой последний вдох. Я знаю эти предгорья лучше, чем кто-либо в племени. Я знаю, где найти карибу, пока они готовятся к переходу. Я знаю, как обнаружить следы йети и как избежать встречи с ними — и опять же, лучше любого другого. Если не пустишь меня, охотники тебе спасибо не скажут, как и всё племя.

— А если охотники не хотят, чтобы ты с ними шёл, — сказал Бренорсон и вздрогнул, когда слова слетели с губ. Вульфгар вздохнул своей по-прежнему могучей грудью и встал, возвышаясь над сыном. Взгляд ледяных голубых глаз пронзал молодого вождя и заставлял его чувствовать себя пристыженным.

— Ты несёшь обязанности перед племенем, а не перед своей семьёй, — напомнил ему Вульфгар. — Будешь принимать решение, руководствуясь только этим принципом — попадёшь в члены совета.

Бренорсон с трудом сглотнул.

— И попрощаюсь с человеком, которого люблю больше кого бы то ни было?

Вульфгар наклонился и обнял сына — редкая демонстрация нежности среди мужественных варваров. Но Бренорсон не отшатнулся и нисколько не смутился, уткнувшись лицом в крепкое плечо могучего отца.

Наутро Племя Лося покинуло предгорье, оставляя двенадцать человек, в том числе и Вульфгара, охотиться на карибу.

Он знал, что эта болезнь заберёт его жизнь. Его лёгкие были наполнены жидкостью, конечности слабели, в теле бушевал страшный пожар. О грядущей смерти Вульфгар не горевал; разве может человек, проживший такую жизнь, желать чего-то ещё? Прошло десять дней с того момента, как ушло Племя Лося, оставив позади охотников для исполнения их важнейшего задания: находить карибу и посылать припасы, пока стадо будет в распоряжении охотников. Их было мало, и слабеющий от лихорадки Вульфгар не мог их обременять.

И тогда он приказал им выйти из его палатки и покинуть его навечно.

Но он знал, они этого не сделают. Он Вульфгар, сын Беорнегара, легенда Долины Ледяного Ветра, великий воин, объединивший племена и изменивший их жизнь к лучшему. В отличие от сородичей к югу от Хребта Мира, племена Долины Ледяного Ветра ценили каждого члена племени, мужчин и женщин, как равных друг другу. В отличие от сородичей к югу от Хребта Мира, они могли положиться друг на друга в моменты опасности, и другие племена не могли играть на их слабости и неудачах. В отличие от сородичей к югу от Хребта Мира, племена Долины Ледяного Ветра знали, что могут найти в других поселениях этого края союзников, а не врагов.

Вульфгар сделал это, но не один. Он положил начало процессу, который его потомки выводили на новый уровень. Старший сын управлял Племенем Лося так же справедливо, как Вульфгар десятилетия назад. Старшая дочь стала женой вождя Племени Медведя, а младшая вышла замуж за самого могучего воина Племени Тюленя, проводившего большую часть времени в море Плавучего Льда. Три выживших из четырех ребёнка возвышались над Долиной Ледяного Ветра. Девять внуков выросли сильными и уважаемыми членами разных племён, и теперь второй по старшинству внук готов стать вождём племени Карибу.

Весной у Вульфгара родился четвертый правнук, но отец, увы, так и не увидел малыша.

Он лёг на свою подстилку и почувствовал острую боль.

Удивительно, но к нему пришло ощущение полного покоя, вызванное мыслью о том, что даже без него мир будет существовать, а род его будет продолжаться и процветать.

Шли часы, и он лежал, вспоминая свои приключения, старых добрых друзей, в том числе и одну компанию, которую не видел уже полвека.

— Отряд Мифрилового Зала… — сумел он прошептать дрожащими губами прозвище пяти друзей времён своей юности.

Его жизненный путь завершён. Он задумался, остался ли в живых кто-то из его друзей — Дриззт, и… возможно Бруенор. Он выдохнул и уже приготовился отойти в мир иной, хотя мысль о том, что он умирает в постели, не утешала.

Шум снаружи заставил его позабыть эти мысли. Он услышал разговор двух соплеменников, и одно произнесенное слово «йети» отозвалось глубоко в сердце. Забыв о лихорадке, Вульфграр заставил себя встать.