Людмила Музыка - Странник

Попрощавшись с Ваго и его семейством, наместник приказал готовить лошадей. Нужно было вернуться в город как можно быстрее. Нельзя было оставлять главного жреца надолго без присмотра. Да и правитель мог нагрянуть в любой день. А он точно не отличался терпением. А главное, что его жена Чари там сходит с ума не зная, что с дочкой. Нужно было поскорее обрадовать ее.

Помощник, хорошо понимая нетерпение своего господина, приказал гнать на полную. И очень скоро поселок скрылся из глаз. Дорога впереди была пустынна, так что можно было гнать лошадей, ничего не опасаясь.

Заходящее солнце уже коснулось линии горизонта, когда возница заметил одиноко бредущую по направлению к городу фигуру крестьянина. Тот тоже заметил их и стал размахивать руками, призывая остановиться. Это заинтересовало возницу, потому что обычно крестьяне старались обходить стороной богатые повозки. А этот считал, что имеет право остановить их. Возможно, случилось что-то серьезное. Так что возница сказал несколько слов своему господину, а тот распорядился остановиться. Только тогда крестьянин повел себя еще более странно. Когда повозка приблизилась на достаточное расстояние, он неожиданно перестал размахивать руками, а потом и вообще попытался скрыться. Такое поведение не могло не привлечь внимания…

Его поймали очень быстро и привели к наместнику. И каково же было удивление последнего, когда он узнал в этом бедно одетом крестьянине самого Тормара, первого помощника жреца Санира. А уж когда ему показали то, что пытался выбросить пойманный «крестьянин», у наместника совсем поднялось настроение. Этот день оказался удачным для него во всех отношениях.

«Дорогой друг, Санир, — начиналось письмо, — совет рассмотрел твое предложение и нашел его заслуживающим внимания. Твои сведения о правителе могут заинтересовать нас. Так что властью верховного жреца разрешаю тебе выполнение предложенных тобою мер, дабы возвеличить славу Создателя. Ибо кому, как не ему должно вершить судьбы человеческие. И кому, как не жрецам, как верным посланцам Его, правильнее всего доносить Его волю…»

Жрец взял на себя слишком много власти. И наместнику постоянно приходилось мириться с этим. Но то, что было написано в этом документе…

Это касалось не только его самого. Да что там его, затрагивались интересы самого правителя. Храмовники хотели править вместо династий… Этого наместник никак не мог допустить. Его род был не слишком популярным и никогда не пользовался особым расположением, но он всегда был верен своему долгу…

Наместник и не догадывался о том, какую бурю поднимет правитель. И что будут означать для него грядущие перемены. Он никогда особо не стремился к власти…

Но какое дело было до всего этого Мири.

Ее маленький счастливый мир рушился у нее на глазах. Потому что одинокая фигура в сером плаще направлялась на запад, оставляя за собой и их поселок, и ее саму…

Они смотрели ему в след. И каждый думал о своем. Мамея радовалась, что странный незнакомец уходил прочь. Потому что она знала, чем оборачивался его приход. И им еще придется многое пережить из-за него. Но, по крайней мере, больше не будет этого пронизывающего ощущения великого всевидящего ока, следящего за каждым ее шагом. Мамея была одной из немногих, знающих о страннике правду, или нечто приближенное к ней. Потому что то, что говорили священные книги жрецов, было далеко от истины. Приход странника не обязательно нес для всех беды и разрушения. Сила, которую он нес в себе, сулила вовсе не кару, а воздаяние. Великий судья, он не знал жалости, беспристрастно наказывая тех, кто был виновен. При этом он награждал невиновных. Вот только последних всегда оказывалось несоизмеримо меньше.

Совсем по-другому смотрел вслед страннику Ваго. Он не знал всех этих подробностей о древнем, хотя и догадывался о них. Зато он знал о другом. Тот, кто вставал на пути у судьбы и смог устоять, сам нес в себе часть этой судьбы, и больше его жизнь не могла принадлежать только ему одному. Так что он поступил правильно. Странник должен был войти в его дом. Он не знал точно для чего: для того, чтобы выздоровела маленькая девочка, или чтобы его увидел наместник, или… Голос дочери заставил его отвлечься от размышлений.

— Что заставляет его идти? — спросила она, и спросила так, что Мамея вздрогнула, а Ваго внимательно посмотрел на дочь. Не ожидал он такого от этой беспечной девчонки. Так с ним в свое время разговаривал только правитель.