Серена Валентино - Чудовище. История невозможной любви

Гастон улыбнулся одной из своих чарующих улыбок, с помощью которых он всегда умел добиваться своего.

— Да, бал, дружище, — подтвердил он. — Один из тех балов, о которых будут вспоминать потом много лет!

План Гастона начал осуществляться спустя всего несколько коротких недель после выздоровления Принца. Все слуги поддерживали идею устроить бал и считали, что это именно то, что сейчас необходимо Принцу.

— Это будет волшебно! — разносился по замку голос миссис Поттс, решившей внести изменения в меню и приготовить для бала в Большом зале маленькие пирожные.

Воодушевился и Когсворт, но он был слишком чопорным, чтобы дать понять, как приятно ему вновь управлять полным жизни домом, чувствуя себя полководцем. Он с удовольствием раздавал приказания своим подчиненным и гонял их туда-сюда, готовя замок к великому событию.

Правда, Принца пришлось уговаривать, прежде чем он согласился устроить этот прием. Гастон настаивал на том, что после расставания с Цирцеей и долгой болезни Принцу необходимо хорошенько встряхнуться.

— Можно ли придумать лучший способ найти самую очаровательную женщину в королевстве, чем пригласить сюда всех красивых и свободных девушек и сделать свой выбор? Роскошный бал — лучший предлог для этого.

Но Принц не разделял энтузиазма Гастона:

— Терпеть не могу таких затей, Гастон. Не вижу никакой необходимости набивать свой дом расфуфыренными девицами, которые будут расхаживать здесь, словно разукрашенные павлины.

Гастон рассмеялся.

— Если мы пригласим всех достойных девиц королевства, боюсь, они явятся сюда все до единой! — продолжал протестовать Принц.

— Этого я и добиваюсь, дружище! Ни одна девушка не должна лишиться возможности блеснуть перед очами Принца.

— А я именно этого и опасаюсь! Наверняка уродин среди них окажется намного больше, чем хорошеньких! Как я выдержу это?

Гастон положил свою руку на плечо другу и сказал:

— Несомненно, ты натолкнешься и на гадких утят, прежде чем найдешь свою принцессу, — но разве дело того не стоит? А как насчет твоего друга, который устраивает подобный бал? Разве его не ждет огромный успех после того, как счастливице будет выдан хрустальный башмачок?

Теперь рассмеялся Принц:

— Это верно, только не пытайся женить меня на какой-нибудь простушке, мой дорогой друг, какой бы красивой она ни была! Только не это после катастрофы с тем свинарем.

Подобные разговоры продолжались между ними много дней, пока Принц не согласился наконец устроить бал — а почему бы и нет, собственно? Почему он не может потребовать, чтобы на бал собрались свободные девушки со всего королевства? Они с Гастоном превратят все это в игру, а если при этом ему случится найти на балу юную девушку своей мечты — что ж, еще лучше. Итак, все было решено, и Принц мог больше не думать ни о чем другом до того самого вечера, когда должен был состояться бал.

Все оставшееся до бала время Принц только и делал, что уклонялся от своих слуг, носившихся по замку, словно стая диких гусей, за которыми гонятся собаки. Он снисходительно относился к их суете, и даже смеялся, выслушивая миссис Поттс, которая то и дело прибегала спросить, что еще Принц хотел бы включить в праздничное меню.

А тем временем служанки драили столовое серебро, грумы наводили порядок на конюшне, готовя стойла для лошадей, на которых приедут гости, горничные раскачивались на шатких высоких лесенках, стирая с канделябров пыль и заменяя в них старые свечи новыми. Весь дом гудел как улей, а Принцу больше всего хотелось уйти за дверь и отправиться на охоту. Но Гастон находился сейчас в своих угодьях, был постоянно занят там то одним, то другим, и у него не было времени охотиться.

Принц позвонил в колокольчик, вызывая Когсворта.

— Да, сэр, вы звонили? — спросил Когсворт, прекрасно зная, что тот звонил. Принцу никогда не нравилась привычка дворецкого переспрашивать, но он не говорил ему об этом. Принц помнил, что сказал ему отец — упокой, Господи, его душу — много лет назад. А сказал он, что у каждого человека в их доме есть свое место и своя роль, которую тот играет. Отстранить такого человека, как Когсворт, от привычных обязанностей и убрать со своего места значило бы лишить его чувства собственного достоинства и уверенности в себе. Когсворт много лет верой и правдой служил ему; Принц не мог задеть его, он все чаще думал о дворецком как о члене своей семьи. Он испытывал к дворецкому чувства, которые сложно описать словами.