Мэл Одом - Властелин Времени

Гномы-пираты немедленно повскакивали на ноги и заспешили к двери. Криттер, хоть и птица, являлся полноправным членом команды. В настоящий момент он числился при капитане Халекке третьим помощником.

Роудор обратил свой единственный глаз к Джагу.

– И ты тоже шевелись, шелудивый пес! Капитану все нужны, все, кто может помочь. Мы даже двеллеров берем.

Мало кто на корабле питал к Криттеру дружеские чувства, но третий помощник из него вышел отменный, точь-в-точь такой, какой требуется, – раздражительный и неуступчивый.

Джаг закрыл чернильницу, положил перо в пенал, захлопнул книгу и убрал все в водонепроницаемый заплечный мешок, висевший на спинке стула вместе с его дорожным плащом. После чего надел плащ и вскинул мешок на плечо.

– Небось, думаешь, что справишься? – с вызовом поинтересовался роудор.

– А почему нет? – отозвался двеллер, которому совершенно не улыбалось спорить со склочной птицей. – Не так уж давно я ходил на этом корабле.

– Так что ж ты тут со мной лясы точишь, а не бежишь наверх?

Джаг уставился на злобного роудора, чувствуя немалое раздражение и усталость: весь последний месяц он плохо спал, потому что страшно беспокоился о Великом магистре. Волшебник Краф постоянно нагружал Джага работой, поручая ему копировать книги, причем никак не желал разъяснить историю с пленением Великого магистра после битвы за Рассветные Пустоши.

А еще двеллер не переставал беспокоиться, что в нынешнем трудном положении Великого магистра виноват прежде всего он, Джаг. Конечно, план, приведший к трагическим событиям в Хранилище Всех Известных Знаний, тот задумал сам совместно с Крафом, но подготовленным путем отхода Великий магистр не смог воспользоваться именно из-за Джага, из-за того, что Джаг угодил в лапы неприятеля и его тоже надо было спасать. Великий магистр не колеблясь отдал своему ученику зелье, которое помогло тому вырваться с гоблинского корабля, а подоспевшая «Одноглазая Пегги» почти сразу подобрала его в море.

Но сам Великий магистр в результате остался в плену у врагов. Вражеские суда направлялись прямо к материку, к югу, где гоблины царили на море почти безраздельно. «Одноглазая Пегги» оказалась одна в опасных водах, и экипажу гномов-пиратов не под силу было спасти Великого магистра.

– О чем размечтался? – поинтересовался роудор.

Джаг не знал даже, что сказать: птица ведь во всем том, что приключилось, виновата не была.

– Только попробуй мне поперек молвить, – угрожающе произнес Криттер, – я тебе зенки-то повыклюю, вот увидишь.

Не ответив – двеллер прекрасно знал, что вздорную птицу ему не переспорить, а даже если он и выиграет этот спор, роудор все равно никогда этого не признает, – Джаг направился к двери.

«Одноглазую Пегги» снова качнуло, и на этот раз разнесся треск досок, такой громкий, что у любого моряка не могло не заныть под ложечкой.

Потеряв равновесие, двеллер ухватился за стол – он, как и скамьи, был прикреплен к полу нагелями, которые позволяли мебели держаться на месте даже в шторм. Но Джаг все равно ударился о стол с такой силой, что у него едва дух не отшибло.

При этом он едва не придавил Криттера. Птица неловко метнулась прочь по столу, приволакивая деревяшку, хлопая крыльями и отчаянно ругаясь. Внезапно деревянная нога подвернулась, и роудор свалился со стола, однако в последнюю секунду успел взмахнуть крыльями и взлетел.

Судно снова качнуло и бросило в другую сторону. Криттер врезался в стену и неуклюже плюхнулся вниз.

– Что там такое? – спросил Джаг, выпрямляясь.

Корабль ни обо что не бился, теперь он был в этом уверен. Наоборот, что-то билось о корабль.

– Сейчас увидишь. – Роудор полетел к двери. – Ты, главное, давай наверх. Дел хватает, а твои каракули старушку «Пегги» на плаву не удержат.

Корабль сильно тряхнуло, и он начал вращаться, сражаясь с водой, ветром и тем, что о него билось. Криттер опять врезался в стену, ударился головой о фонарь и выругался столь изощренно, что заставил бы покраснеть любого искушенного в любых перипетиях пирата.

Джаг поспешил к трапу на палубу. Неужели на этом все и кончится, подумал двеллер. Неужели они заплыли так далеко только затем, чтобы сгинуть во враждебных водах у материка?

Он попытался отогнать тревожные мрачные мысли, но ничего из этого не вышло. Джаг знал, что в Рассветных Пустошах люди гибли каждый день, защищая свой родной остров и остатки Великой Библиотеки от гоблинов, корабли которых все еще стояли наготове в Кровавом море.