Владислав Глушков - Тайна Чёрного континента

— Не понимаю, как здесь оказался человек и что он здесь делает, — прозвучал сзади тихий, знакомый голос.

Алексей обернулся. Прямо перед ним стоял тот самый Вампир.

— Не поверю, что ты не узнал меня, — ответил Мещеряков.

— Это ты? — Лицо Вампира изменилось, по нему промелькнула тень страха. — Что пора?

— Пора, только вот я ещё не решил куда.

— А есть варианты?

— Конечно, варианты есть всегда, есть Лимб, со всеми его прелестями, а есть и твой родной Мир, истощённый, почти умирающий, но Мир, в котором ещё сохранились надежды. Что выберешь?

При слове Лимб Вампира передёрнуло, он задумался.

— Какие условия?

— Условия? Условия просты, ты забираешь всех своих сородичей из этого Мира, всех, подчёркиваю это слово, и уводишь восвояси. Оставляешь только дежурных, которые за указанное мною время выводят всех людей через коридоры в реальность, после этого закрываешь все порталы, а учёные разрушают те, которые построили сами. И больше ни ты, ни твои сородичи в этот Мир не возвращаются.

— А на охоту?

— Мир будет охраняться Призраками, как впрочем, и все остальные Миры, охотники, это их забота. Но если охотники начнут пользоваться старыми порталами и повадятся в этот Мир, я открою для Призраков широкий портал в вашу реальность, и приду вместе с ними. Научитесь воспроизводить ресурсы своей собственной реальности.

— Мне нужно подумать.

— Вот дьявол, и что это все сегодня такие вдумчивые? Хорошо. Времени на раздумья, до рассвета. И не забудь обсудить проблему со своими дикими товарищами, которые лес оккупировали.

— Не забуду.

— Тогда до утра.

«Спасибо хоть этого долго уговаривать не пришлось, — подумал Алексей, расставшись с Вампиром, — итак, завтра последний, решающий день, добьюсь согласия сторон, моя миссия можно считать выполнена, не оббьюсь можно назад в рабство возвращаться. Ох, и устал я, интересно, что там, у Джеральда сегодня на ужин?»

Стол как всегда вечером был накрыт на лужайке, солнце уже совсем скрылось за деревьями, но света вполне хватало, по всему парку горели яркие фонари.

— И каковы успехи? — Поинтересовался, Джеральд.

— Разреши я сначала хоть немного поем, голоден как собака.

— Конечно, целый день маковой росинки во рту не было. Или было? — Джеральд хитро посмотрел на Алексея.

— Что ты на меня так смотришь? Да было, с утра выпил две кружки пива и съел с десяток раков. Остальное доесть не дали.

— Интересно где это так тебя обидели?

— Да заглянул в одну харчевню, — уклончиво ответил Алексей.

— Ладно, скромничать, рассказывай всё по порядку. И конечно закусывай.

Мещеряков отломал от аппетитной зажаренной курицы ногу, налил себе в бокал вина, положил на тарелку овощей, потом сделал несколько больших глотков, удовлетворённо крякнул, и начал не спеша есть курицу с овощами. Джеральд сидел, молча, но весь его вид выказывал нетерпение.

— Может, хватит уже меня томить? — Наконец не выдержал он.

— Да всё нормально, — доедая куриную ногу и потянувшись за другой, ответил Алексей.

— То, что нормально, я и так знаю, материя времени уже почти успокоилась, ты мне лучше расскажи, где ты так весело пивка попил, да что у тебя с рукой.

— А, так ты про это хочешь знать? Это действительно забавная история. — И Алексей приступил к повествованию.

— Вот это да, — воскликнул хозяин лужайки, когда Мещеряков закончил рассказ, — говорили же мне, что «лоховство» передаётся по наследству, а я не верил. Теперь точно знаю, передаётся. Только ты оказался, ещё более «лох» чем я.

— Это как?

— Вот смотри, — Джеральд протянул под нос Алексея, свою правую руку, по запястью, опоясывая его, шёл еле заметный ровный шрам. — Меня тоже в молодости занесло в этот кабак, там тогда ещё, наверное, хозяином был дед, а может и отец того, с кем имел дело ты. Он меня развёл точно так же. Только я был немного посмышлёнее тебя, и как только увидел, что браслет сам замкнулся. Сообразил, что здесь нечисто. Не стал дожидаться стражников, а застрелил того нахала прямо на месте и смотался к себе домой. Ох, и досталось мне тогда от родителя. Но браслет сняли быстро и почти без последствий. А покажи свою руку.

Алексей уже закончил ужин и чувствовал, что пора сделать перевязку, он размотал бинт, представив взору заботливого папаши, свежую рану. Под повязкой, на месте где некогда находился браслет, розовела совсем молодая кожа. Мещеряков сам удивился столь быстрому заживлению, но ничего не сказал. Джеральд со знанием дела осмотрел руку.