Анна Гаврилова - Путь магии и сердца

— Прекращай.

Я была серьёзна и предельно зла, и до подруги наконец-таки дошло. Кажется.

С тяжким вздохом Милли встала из-за стола и направилась к платяному шкафу. Вытащила с верхней полки коробку конфет и снова ко мне вернулась.

— Шоколад — лучшее средство от всех бед, — со знанием заявила она.

Неспешно вскрыла упаковку, водрузила коробку на стол.

— Ешь, Эмелис.

— Не хочу.

Милли глянула как на умалишённую, но спорить не стала. Подхватила конфету и небрежно отправила в рот. Тут же слопала вторую, блаженно прикрыла глаза.

— Кайф… — она не говорила, стонала.

Я невольно поморщилась. Сленг, принятый в среде магов, в светском обществе считается жутким моветоном. И так как после академии мне предстоит не с магами общаться, а со знатью, я последние три года все эти словечки из себя выжимала. Видимо, чуть-чуть перестаралась, потому что слово вызвало неприязнь.

— Знаешь, Эмелис… я просто обожаю шоколад!

Взглянув на счастливую физиономию подруги, я смягчилась. Сказала тихо:

— Знаю.

А Милли продолжала:

— Я так люблю шоколад, что сил нет!

— Да, это мне тоже известно…

Подруга третью конфету съела, опять глазки прикрыла.

— А самое интересное знаешь в чём? — спросила она.

— В чём?

Милли открыла глаза, одарила очень внимательным взглядом и лишь после этого призналась:

— Я пыталась его бросить.

О Всевышний!

Я застонала и закрыла лицо руками. Нет. Нет у Милли совести. Вернее — ни совести, ни ума!

— Эмелис, да я не про Кира! — возмутилась подруга. Так натурально получилось, что я почти поверила. — Эмелис, ну правда не про него! Я про шоколад!

— Хорошо, — спорить я не стала. Просто сил на сопротивление не осталось. Добила она меня. Напрочь! — Про шоколад, так про шоколад. Но в последний раз.

— В самый последний! — заверила Милли. Шумно вздохнула и продолжила вещать: — Так вот, я обожаю шоколад. Люблю до умопомрачения. Но в один чудовищно ужасный миг я решила его бросить. И знаешь, что случилось?

— Что?

— Ломка! Первые три дня ещё ничего, а дальше… я только о шоколаде и думала. Чего только не перепробовала — и леденцы, и сахарную вату, и медовые хлопья, но!

— Но? — поддержала я. Исключительно для того, чтобы зеленоглазая побыстрее договорила и отвяла.

— Но мне не помогло!

— Какой кошмар… — каюсь, прозвучало издевательски. Но Милли было плевать.

— От ломки спас тот же шоколад, — заявила сокурсница гордо. — И знаешь, что самое интересное? После того, как я сказала себе — можно, Милли. Всё можно! Меня перестало заботить, сколько у меня плиток и конфет осталось. Я перестала дёргаться, если не успела съесть конфету перед завтраком или забыла шоколадку дома. Мне стало всё равно, какой он сегодня — горький, молочный или белый. Главное, что он есть! И последствия нашей любви заботить перестали — ну, подумаешь, растолстею. Как растолстею, так и похудею, верно?

Я всё-таки не выдержала. Отставила чашку, подхватила газету и направилась к двери. Ну её, Милли эту…

Вот только подруга не успокоилась, она добить решила.

— Эмелис! Не запрещай себе любить Кира! — выскочив вслед за мной в коридор, воскликнула Милли. — Чем строже запрещаешь, тем больше хочется! Это не только я говорю, это все знают! — И уже в сторону, замершим на ходу сокурсницам: — Девчонки, ну поддержите!

Девчонки не поддержали, а я обернулась, чтобы совершить поступок, недостойный леди. Я зеленоглазой занозе жест показала. Неприличный!

При этом пришлось закусить губу, потому что… ну смешно, честное слово.

Шоколад, Кир… Тролль. Дохлый!

В свою комнату вернулась в куда лучшем настроении, но до настоящего благодушия было далеко.

Вот ведь… Милли! Это же надо такое придумать. Впрочем, неудивительно. Со стороны наш с Киром разрыв действительно странно выглядит. Нет, дело не в причинах, о которых большинству, вероятнее всего, уже известно. Дело в другом…

Синеглазый наглец не называет имени рода, и титула своего не раскрывает, но не надо быть гением, чтобы понять — Кир не из простых. Он породистый, и семья точно не бедствует, иначе не носил бы камзолы с золотой вышивкой и колье с аквамаринами не разбрасывался. К тому же Кирстен… ну почти бог в боевой магии. Он лучший.

А я?

Я тоже имени рода не раскрываю, но платья мои отнюдь не из ситчика, да и манеры происхождению соответствуют. С лицом и фигурой всё в порядке, а нехватку в росте с лёгкостью компенсируют каблуки. В том, что касается дара к защитной магии… Кир правильно сказал: здесь, в дурборской академии, есть лишь один достойный противник.