Питтакус Лор - Пропущенные материалы - Забытые

Смерть Первой окажется напрасной. Как и мое предательство.

Так что, несмотря на усталось и одиночество, а также ощущение, будто у меня потихоньку начинает съезжать крыша, я знаю, что должен добраться до острова Плам. И освободить химер. Если справлюсь, не убившись в процессе, это будет мне бонусом.

Но для начала нужно выбраться из Нью-Мексико.

Как выясняется, легче сказать, чем сделать. Да, здесь ходит поезд. Только он делает всего три остановки — одну здесь, вторую в Колорадо и конечную в Вайоминге. И ни одна из них даже немного не приблизит нас к Нью-Йорку.

Автобус тоже не вариант. Ближайшая автобусная станция, как оказывается, тоже находится в Колорадо, в городке под названием Аламоза, где-то в сорока-пятидесяти милях отсюда. А ведь туда еще надо добраться.

Рекс предложил угнать тачку, но помимо того факта, что я не представляю, как это делается, эта идея кажется мне слишком рискованной. Нельзя спасти мир, сидя за решеткой за угон машины. У меня на миг возникает мысль арендовать автомобиль, но без кредиток или удостоверений личности навряд ли нам удастся воплотить этот план.

Остается только путешествовать автостопом. Но наша с Рексом бледная могадорская кожа белее белого, что вкупе с татуированной башкой Рекса делает нас далеко не самыми привлекательными попутчиками. Поэтому мы накидываем капюшоны наших новых тостовок, надеясь таким образом скрыть самые явные инопланетные черты.

Не уверен, что это сработает, но у нас в запасе есть секретное оружие: Пыль оказывается настолько умен, что оборачивается самым обаятельным золотистым ретривером в мире. От одного вида таких собачек люди непроизвольно начинают притормаживать.

Долго ждать не приходится. Уже третья по счету машина (слегка потрепаный грузовичок с открытым кузовом), проехав немного мимо, тормозит на обочине. Водитель, немолодой мужичок в клетчатой рубашке и голубых джинсах, открывает окно. Все в нем, начиная от обветренной кожи, мозолистых рук и до одежды, буквально кричит о том, что он ковбой.

— Вас подбросить, ребятки? — спрашивает он.

— Это было бы здорово, спасибо! — отвечаю я, подходя к пассажирской двери. — Нам надо в Аламозу.

— Да запросто, — заверяет он. — Только вряд ли вы все влезете в кабину, так что запрыгивайте назад.

Я бросаю взгляд на пассажирское сиденье, заваленное пакетиками из-под чипсов.

— Нам без разницы где ехать, спасибо, — уверяю я и жестом показываю Рексу забираться в кузов, Пыль вспрыгивает вслед за ним. Я запрыгиваю последним, и мы трогаемся в путь.

Часом позже мы в Аламозе.

— Куда вам здесь надо? — окликает водитель через окно, затормозив на светофоре. — Что-нибудь конктретное?

— Автовокзал, — кричу я в ответ, и он кивает. Десять минут спустя мы тормозим напротив здания из красного кирпича с большой вывеской «Автобусы дальнего следования».

— Еще раз спасибо, — благодарю я, когда мы слезаем с кузова. — Может быть, давайте мы оплатим вам бензин?

Водитель отмахивается.

— Все равно мне было по пути, — заверяет он. — Удачно добраться до дома, мальчики! — Я машу ему вслед, когда он отъезжает.

Этот человек был не обязан нас подвозить сюда или отказываться от платы. Ему достаточно было кинуть на нас лишь один взгляд и заклеймить нас шпаной. Но здесь не Могадор. На Земле помощь ближнему не считается слабостью.

Именно за таких людей сражаются Первая и другие Гвардейцы. И именно их моя раса желает поработить и уничтожить.

Я не могу… нет, не позволю этому случиться. Так что я покупаю пару билетов до Канзас-Сити.

Пыль в целости и сохранности заныкалась в моем кармане в форме ящерки, и мы все занимаем свои места в автобусе.

Как только мы разгоняемся на трассе, Рекс прикрывает глаза. Я вглядываюсь ему в лицо, гадая, о чем он думает. В глубине души мне хочется верить, что время, провереденное со мной и Пылью, изменило его. Что, возможно, сейчас он борется сам с собой, как и я когда-то, подвергает сомнениям постулаты из Великой Книги, которые нам вбивали в головы едва мы начинали ходить.

А может, Рекс не может понять, почему его никто не разыскивает. Бесит ли его открытие, что для могадорцев он расходный материал? Уж я-то знаю, каково это.

В конце концов, меня укачивает. Во сне мне снова является Первая. Я знаю, что она уже не настоящая. Иногда сон — это просто сон. Но сейчас она впервые за долгое время подает голос:

— Ты не такой, как он, — напоминает она. — Ты не должен ему доверять. Ненависть у него в крови. И это навсегда.