Елена Малиновская - Убить кукловода

Я промолчала. Неприятно соглашаться, но в чем-то, кстати, Вериаш прав. За тот год, который Стефан провел на Хексе, я ни разу не видела, чтобы он читал. Нет, газеты, конечно, он просматривал, но на мою скромную коллекцию трудов по искусству смертельных проклятий косился с изрядной долей снисходительного пренебрежения. Все это время я думала, что ему неприятна эта тема, поэтому он обходил ее стороной, но слова Вериаша заставили меня подумать о другом. Скорее всего, Стефану были просто неинтересны обычные, ничем не примечательные книги, которых полным-полно в любой магической лавке. Уверена, сам бы дознаватель не успокоился, пока бы не изучил каждую из них досконально, с первой до последней страницы.

— Я связался с отцом. — Вериаш вдруг резко переменил тему. — Он очень заинтересовался и обещал, что приедет сюда в кратчайшие сроки.

Я украдкой покосилась на мыслевизор, прикрепленный к тыльной стороне ладони дознавателя. Мощный, новейшей модели, с защитой от подслушивания. Понятно, почему я ничего не слышала.

— Почему вы так встревожились, когда я обмолвилась про правила игры? — не выдержав, все-таки спросила я, взяв чашку с кофе и грея об нее озябшие ладони.

— Я все-таки предпочел бы оставить все вопросы на потом, — с нажимом проговорил Вериаш. Криво усмехнулся одной половиной рта. — Доминика, я понимаю, что вас донимает любопытство. Потерпите немного. Мне самому безумно интересно то, о чем вы можете поведать. Но давайте все-таки дождемся моего отца. Он наистрожайше запретил мне предпринимать что-либо без его участия.

— Ясно, — протянула я с легкими нотками неудовольствия. Вообще, немного странно. Вериаш не выглядел для меня папенькиным сынком. Однако по всему видно, что он намерен твердо выполнять приказ отца. И я не удержалась от язвительного укола, обращенного в его адрес: — Редко когда сейчас встретить такой пример покорности воле родителя.

Вериаш уже знакомо дернул одной щекой, но молча проглотил мой ехидный выпад. Он не стал садиться, напротив, отошел к одному из книжных шкафов и замер около него в задумчивости.

Сначала я подумала, что он изучает корешки книг, но затем увидела небольшой магиснимок. На нем была изображена темноволосая смеющаяся женщина. Наверное, на тот момент ей было около тридцати пяти, может быть, чуть больше. Она обнимала двух мальчиков. Похожих словно две капли воды, только один выше и, видимо, старше на пару лет. А еще, по-моему, цвет глаз у них различался. Хотя с такого расстояния не поймешь.

— Эта ваша мать? — спросила я, силясь хоть как-то разбить установившуюся в комнате вязкую неуютную тишину.

— Да. — Вериаш, не оборачиваясь, кивнул. — Киота Дахкаш, в девичестве — Дайчер.

— Красивая, — заметила я. — Сколько ей сейчас?

— Для меня ей всегда останется столько, сколько на этом снимке, — после продолжительной паузы, когда я уже отчаялась дождаться ответа, тихо обронил Вериаш. — Она погибла через пару дней после этого.

— О, простите, — пробормотала я, чувствуя себя донельзя неловко. — Я даже не подозревала…

— Ничего страшного. — Вериаш пожал плечами. — К сожалению, люди смертны. И что самое страшное — смертны внезапно.

И еще одна минута молчания. Я поставила чашку обратно на блюдце. Кофе неожиданно приобрел какой-то мерзкий привкус, встав поперек горла.

— Это мой брат, Дариэль, — наконец проговорил Вериаш и показал пальцем на более высокого мальчика. — Это, соответственно, я. — И его палец передвинулся в сторону. После чего Вериаш добавил совсем тихо: — И еще у меня есть сестра, Айра. На снимке ее нет. На тот момент она всего пару недель как родилась.

Я нахмурилась, вспомнив рассказ Альтаса про истинные причины жестокой конкуренции между магическим департаментом и учреждением по управлению и развитию иномирных связей. По его словам, руководители этих служб были влюблены в одну женщину. Неужели в эту самую Киоту?

— Дариэль мой единоутробный брат, — пояснил Вериаш, словно прочитав мои мысли. — Его отец — Дольшер Барайс, который, как вы прекрасно знаете, является начальником магического департамента. А вот Айра — моя родная сестра. — По его губам скользнула слабая добрая улыбка. — Совершенно сумасбродная и невыносимая девчонка, — и совсем уж неожиданно добавил: — Я ее просто обожаю!

Я молчала, не совсем понимая, к чему мне знать все сложные переплетения родственных связей в семействе Вериаша.

— Мой отец до сих пор уверен, что мать погибла по вине одного из игроков, — произнес Вериаш. Он будто рассуждал вслух, забыв о моем присутствии. — И он поклялся…