Роберт Шекли - СОМА-БЛЮЗ

— А Арранке? И Сильверио Варгас?

— Возможно, вам будет приятно знать, что оба они выжили.

— А Этьен?

— Жив и здоров. Он получил небольшую рану, которая позволяет ему носить руку на черной шелковой перевязи. Ему очень идет.

— Послушайте, а что Этьен вообще делал в отеле? Я так и не понял…

— Люди Арранке захватили его на вилле Варгаса и привезли в отель, чтобы обеспечить согласие его отца. Этьен положил охрану — я не говорил, что у него черный пояс карате? — и сумел освободить Найджела.

— Понятно, — протянул Фошон. — Ну а папа с сыном тоже все уладили?

— Полагаю, что да, — сказал Хоб. — Правда, сам я при этом не присутствовал.

— А что с Аннабель? Она помирилась с Арранке или вернулась к Этьену?

— Ни то, ни другое. Уехала в Голливуд. Сумела ли она продать свой сценарий — пока неизвестно. Но агента себе уже нашла.

— А как насчет убийцы Стенли Бауэра? — спросил Фошон.

— Убийцей был Арранке, — сказал Хоб. — Но вряд ли вы когда-нибудь сможете пришить ему это дело. Такова жизнь, инспектор.

— Брат Стенли, наверно, будет страшно разочарован.

— Я сообщил Тимоти обо всем, что сумел узнать, как он и просил. Он мне ничего не ответил.

— Видимо, удовлетворен, — предположил Фошон.

— Да, видимо. — А та «сома», которую вы нашли в подвале?

— Гвардия про нее и слышать не хотела. Насколько мне известно, теперь она продается на улицах крупных городов Америки и Европы. И хорошо продается, говорят! Впрочем, вам про это известно больше моего.

— Конечно, — кивнул Фошон. — Вы совершенно правы. «Сома» действительно продается. Но более старые криминальные группы — «коза ностра», якудза, триады и прочие — недвусмысленно заявляют о том, что им не нравится, когда им перебегают дорогу. В Америке уже началась открытая война между двумя организациями — «Кали-Картелем», что через "k", и «Кали-Картелем», который пишется через "с". Видимо, либо тем, либо другим придется подбирать себе новое название. Очень похоже на Чикаго в старые добрые времена. Торговцы наркотиками мрут как мухи. Откровенно говоря, это избавляет нас от уймы работы.

— Рад слышать, — сказал Хоб. — Это было вовсе не мое дело. И я очень рад со всем этим развязаться.

— Поздравляю, — сказал Фошон. — Ну а что теперь? Есть у вас на примете какое-нибудь новое дело?

— Да нет пока, — ответил Хоб. — Я тут получил немного деньжат от дядюшки из Флориды и теперь ремонтирую свою фазенду.

Фошон кивнул.

— Ну вот, значит, со всеми разобрались. Кроме Найджела, разумеется. Он так и не получил назад свой подарок для мамы?

— Мы купили для нее другой в «Растре» в Барселоне, — сказал Хоб. — Тоже серебряный сервиз, еще лучше прежнего. Если верить Найджелу, старушка осталась довольна.

— Замечательно, — сказал Фошон. — Ну и какие же у вас планы на будущее?

— Я возвращаюсь на Ибицу, — ответил Хоб. — Скоро осень. Там это лучшее время года. Туристы расползаются по домам. Есть время подумать…

— Осень — вообще лучшее время года, — вздохнул Фошон. — Жаль, что ее нельзя растянуть на весь год.