Роберт Шекли - СОМА-БЛЮЗ

— А нам какое дело? Он что, был нашим клиентом?

— Его брат нанял меня, чтобы найти убийцу. И Фошон тоже хочет, чтобы я занялся этим делом. Он говорил насчет нашей лицензии на работу в Париже…

— По-онял, — протянул Гарри. — И что нужно разузнать про того мужика?

— Хотелось бы выяснить, чем таким он тут занимался, за что его могли грохнуть в Париже. С ним должен был встретиться человек по имени Этьен Варгас, который живет на острове. И еще такое дело: за несколько минут до того, как Стенли убили, он пил с каким-то мужиком. Не Варгасом. Мужик ушел. А буквально через несколько секунд Стенли сделали.

— А что тебе известно про того мужика, с которым он пил?

— Почти ничего. Средних лет, смуглый либо загорелый. Носит кольцо с большим камнем, похожим на изумруд. Они говорили по-испански и по-английски, рассматривали испанскую дорожную карту, возможно, карту Ибицы. А еще человеку, который нам это сообщил, показалось, что в имени того мужика есть испанское двойное "p".

— Замечательно, — сказал Гарри. — По этим приметам найти человека ничего не стоит. Ладно, попробуем. Сколько у нас на Ибице смуглых испаноговорящих людей? Всего около миллиона? — Я и сам знаю, что это немного. Но попробовать можно. А еще такое дело. Мне надо поговорить с Кейт насчет кой-каких стеклянных бутылочек.

Гарри посмотрел на Хоба с подозрением.

— Кейт? Это ведь твоя бывшая жена? Хоб кивнул.

— Хоб, ты говорил, что с этой дамой у тебя все кончено.

— Да, конечно. Но мне надо узнать у нее одну вещь.

— Какую?

— Это связано с убийством Стенли. Ты когда-нибудь слышал о наркотике, который называется «сома»?

Гарри подумал, потом покачал головой.

— Он новый, — сказал Хоб. — Дело международного масштаба. Возможно, очень серьезное.

— А Стенли Бауэр тут при чем?

— Слушай, я тебе все объясню сегодня вечером за обедом. Где Мария?

— На Майорку уехала. Какое-то семейное торжество. Хоб, объясни сейчас. В чем дело?

— На трупе Стенли нашли маленькую зеленую бутылочку.

— Ну и что? Тебе-то что до этого?

— Французская полиция этой бутылочкой очень заинтересовалась. Могут появиться и другие такие же. Они хотят знать, кому принадлежит бутылочка и где ее взял Стенли.

— Да, конечно. И все-таки…

— Гарри, в этой бутылочке была та самая «сома». А я почти уверен, что бутылочка — моя.

Гарри Хэм прищурился.

— Твоя? Какого черта?.. Ты уверен?

— Думаю, да. У меня их была целая куча. Они очень приметные. Я привез сотни три таких из Индии вместе с сари в те времена, когда снабжал хиппи.

— И что ты в них наливал?

— Духи. Дешевые жасминовые благовония из Кашмира. Хорошо шли. Но эти бутылочки очень подходят и для гашиша.

— Хоб, Христа ради…

— Не дури, Гарри. Это было сто лет назад. Я уже давным-давно завязал. А про эти бутылочки и вовсе забыл. Но в свое время они были моей торговой маркой. Мне надо выяснить, кто их использует. Пока полиция не вышла на меня.

— А где ты их видел в последний раз?

— Они валялись в сарае у меня на фазенде.

— На которой, Хоб?

— На К'ан Доро, той, которой сейчас владеет Кейт.

— Да, пожалуй, лучше обсудить это с ней.

Фазенда Кейт была в Сайта-Гертрудис. Покинув Гарри, Хоб спустился с гор на шоссе, а потом через долину Морна — на главную магистраль. Проехав через Санта-Эюлалиа, он свернул к Ибице, затем повернул направо, на дорогу, ведущую к Сан-Антонио-Абад, а спустя милю повернул к маленькой вилле в стороне от дороги.

Во дворе стояли две машины: одна — старенький голубой «Ситроен» Кейт, другая — довольно новый микроавтобус «Форд» американского производства. Хоб поставил свою машину рядом. У него уже начало сосать под ложечкой.

Не успел он захлопнуть дверцу, как Кейт уже выбежала из дома во двор.

— Хоб! Вот здорово!

Она выглядела по-прежнему хорошо. Точнее, она еще больше похорошела с тех пор, как Хоб видел ее в прошлый раз. Яркий сарафан, обнажающий плечи, белокурые волосы — темно-золотые, а ближе к концам почти белые, пушистые и развевающиеся на ветру…

Хоб затаил дыхание. Потом перевел дух. Спокойно, парень! Она ведь всегда сводила тебя с ума.

— Привет, Кейт. Я тут проезжал мимо и решил заскочить, посмотреть, как ты.

Кейт была женщиной среднего роста, лет тридцати с небольшим, с улыбкой, как солнечный луч. Теперь она чуточку располнела, но все равно была хороша. Ее странный аромат надолго задерживался в памяти — один из этих темных мускусных запахов, невероятных и неотразимых. Живое воплощение солнечного света — так он называл ее когда-то.