Вадим Ветров - Перемещенцы

— Когда я исцеляю, я пропускаю через себя энергию, сосредотачивая ее в ладонях. А если попробовать на выходе ее разогреть до ста градусов и попытаться пережечь веревку.

Сэм с трудом повернулся, постоянно рискуя удушиться, дополз до стены и, опершись об нее спиной, с трудом сел, подтянув колени к груди. Он вывернул ладони, направив их к веревке на шее, и погнал энергию в кончики пальцев, представляя себе пламя. И тут же с криком упал на бок. На ладонях остались красные волдыри. Не сработало. Сэм залечил ожоги и попробовал вновь, с тем же результатом. Бывший студент чуть не плакал. И тут ему в голову пришла, как сказала бы Арина, бредовая идея. Он вспомнил о тех изменениях, что произошли с ними в Лесу. Сэм закрыл глаза, полностью отключил все внешние чувства и погрузился в свой внутренний мир. Он словно шел по своему телу: вот желудок, печень, легкие, сердце, позвоночник, пучки нервных волокон и, наконец, мозг. А вот и то, что он искал, — тонкий серебряный канал, заканчивающийся вживленным в мозг аккумулятором — память о прошлой, такой нынче далекой жизни. Волхв сосредоточился…

Из пальцев в шею ударила молния. Ударила мимо веревки, обжигая кожу и пронизывая тело невероятной болью, но Сэм этого не заметил. Его душа ликовала. Получилось! У него получилось! Он выставил пальцы в сторону веревки на ногах и вызвал следующий электрический разряд, который в этот раз попал в цель. Сила его была не велика, но и ее хватило, чтобы парня хорошенько тряхнуло, а веревка слегка обуглилась. Сэм, не обращая внимания на боль, посылал один разряд за другим, пока его внутренний аккумулятор полностью не разрядился. Он напряг ноги, и обугленная веревка ссыпалась на пол. Маг тут же стянул петлю с шеи и, помогая себе зубами, освободил руки.

И что делать дальше? Бежать! Забрать коня и бежать! Сэмуил отпустил все чувства, сканируя окружающее пространство. В доме и рядом с ним никого не было. Он выбрался на улицу и бегом бросился к конюшне, где и столкнулся с Сагрессой.

— Ты куда-то собрался? — прошипела травница. — Я бы на твоем месте была более покладиста, если хочешь увидеть живой свою юную подружку.

— Сука ты, Сагресса, — отчетливо произнес Сэм и, не колеблясь ни секунды, на чистой злости и страхе нанес бывшей любимой магический удар, способный вскипятить мозг.

Если бы у эльфийки не стояли на памяти защитные блоки, ее голова бы взорвалась изнутри, а так Сэм смог лишь проникнуть в ее ближайшую память и вызвать сильнейшую головную боль. Девушка, обхватив голову, с криком упала на пол конюшни, а Сэм, в ужасе от того, что прочел в ее памяти, потянулся на маячок Страшилы — куклы которую сшила для Шуньки Арина, и которую он снабдил простейшей телепатической следилкой. Импульс вел в лес, и парень бросился по нему как по нити, спеша предупредить Таклю с девочкой. Эльфы работали чисто, не оставляя свидетелей своего присутствия, и, рассказав Шуньке о том, кто такая Сагресса и какие предложения он получил, Сэмуил подверг девочку реальной опасности. Так вот что она предвидела! Страх за малышку победил страх за собственную жизнь, отодвинул на задний план инстинкт самосохранения, перечеркнул твердое убеждение, что не стоит рисковать своей жизнью ради других. Сэм бежал так, как не бегал никогда в жизни — спотыкался о коряги, падал, поднимался и опять спешил вперед. Он вбежал в лес и понесся сквозь кусты, не обращая внимания на ветки, хлещущие по лицу и оставляющие на теле кровавые царапины. Что он скажет Арине? Он ведь пообещал следить за Шунькой, а сам стал причиной ее несчастий! Только бы успеть! Найти их, спрятаться или вернуться в деревню, а там всем миром можно и с эльфами повоевать! В боку нестерпимо кололо, пот заливал глаза, рубашка прилипла к спине, когда он почувствовал дикий страх. Чужой страх.

— Шунька! — закричал Сэм, вылетая на поляну.

Первое, что он увидел, — была перевернутая берестяная корзинка, вокруг которой синели растоптанные ягоды. Чуть поодаль валялось маленькое лукошко, из-под которого торчала лохматая голова Страшилы. Горе и ненависть нахлынули на Сэма, и это были не его чувства. Он завертел головой, выискивая их источник, и тут его взгляд напоролся на тело Такли. Женщина лежала на лесной траве, раскинув руки, с широко распахнутыми глазами, в которых отражалось голубое небо. Ее красивое лицо выглядело удивленным, словно она так и не поняла, что же произошло. На ней не было ран, но Сэм точно знал, что она мертва. Он, словно парализованный, смотрел на первую красавицу Дубеньчиков и отказывался верить глазам.