Валерий Моисеев - Каменный улей

Сержант Топрик, после смерти доблестного капитана Жопрея, оставшийся за старшего, пребывал в глубоком раздумье. Судя по тому, как развивались последние события, они с Вовиком оказались в очень непростом положении.

Начать с того, что до сих пор не был определен их статус. Кто они такие здесь вообще? Пленники? Если, да то почему у них до сих пор не отобрали бывшее при них оружие? Если не пленники, то почему с них не сводят глаз и упорно не позволяют вернуться обратно в город?

Решив, что из всех присутствующих, лекарь представляет наименьшую опасность, Топрик поделился с ним своими сомнениями.

– Польщен оказанным мне доверием! – Кранц лукаво усмехнулся себе в бороду. – Ну что я могу сказать? Как мне кажется, вы здесь нужны единственно для того, чтобы понять, не вы ли причастны к этим странным убийствам. И если да, то для чего вам все это понадобилось? Быть может, вы, таким образом, пытаетесь посеять страх и ужас среди нашего войска?

– Вы всерьез допускаете такую возможность? – возмущенно фыркнул Топрик.

– Я, нет! Но вот он! – Кранц мотнул головой в сторону барона, – По всей видимости, уверен в этом!

После этого сержант надолго замолчал. Надо заметить, что размышления его носили невеселый характер и были посвящены тому, как ему следует далее вести себя с бароном Садисласом после убийства последним капитана Жопрея.

Формально Топрик не мог ничего предъявить барону. Ибо тот был прав по всем пунктам. Начать с того, что Жопрей сам вызвал барона на дуэль, на которой и сложил свою буйную голову. Правда, перед этим барон оскорбил капитана, прилюдно назвав его негодяем. Но кто был барон, и кто был капитан? Между ними была такая пропасть, что страшно подумать!

Предки барона столетиями пороли предков капитана, а в минуты особо веселого расположения духа забавы ради даже сажали их на кол. Так что обозвать холопа, пусть даже выряженного в капитанскую форму было не самое страшное, что мог учудить барон Садислас. Тем более что холоп-то был даже не его, а принадлежал герцогу Бульдожскому, с которым он был в состоянии войны.

В том же, что Жопрей неожиданно для всех, оказался менее умелым фехтовальщиком, нежели Садислас был виноват он сам и никто другой. Да еще, пожалуй, неумеренное потребление горячительных напитков и жирной пищи, на сон грядущий, и не только это. Будь бравый капитан килограммов на десять полегче, да лет на десять помоложе, могилу солдаты сейчас рыли бы не ему, а барону.

У Вовика по этому поводу тоже было свое мнение, но его о нем никто не спрашивал, а он не торопился делать его достоянием широкой общественности. Ему казалось, что тело капитана следовало незамедлительно погрузить на повозку и отправить в Трехпалый город, для того чтобы жена и дети капитана могли с надлежащими почестями похоронить его на городском кладбище.

Между тем, солдаты уже успели закидать тело покойного комьями земли. Барон Садислас вышел вперед и произнес над свежим могильным холмом несколько слов.

– Спи спокойно, капитан Жопрей! В своем последнем бою ты сражался храбро, но плохо! За что и поплатился жизнью. Все произошло, как я и предрекал незадолго до этого. Как мне кажется, здесь в лесу никто не потревожит твой покой. И именно по этой причине я не отправил твое тело в Трехпалый город, который в скором времени будет взят нашим герцогом и предан огню и мечу. Прощай, мой друг!

Отсалютовав могиле клинком, которым всего час назад он хладнокровно заколол капитана, барон уступил место священнику. Тот наскоро благословил покойного в последний путь и торопливо отошел в сторону. Чувствовалось, что все происходящее изрядно тяготит его, и он боится, что непредсказуемый Садислас на этом не остановится. Но к счастью все обошлось. Постояв некоторое время над могилой, и помолчав, все двинулись в путь, по сигналу Садисласа.

– Итак, что мы имеем? – задал неугомонный барон чисто риторический вопрос, не обращаясь ни к кому конкретно.

– Пять трупов убитых странным способом и один обычным, – машинально ответил Кранц, но заметив во взгляде барона легкое недоумение, счел нужным пояснить, – Под шестым трупом я подразумеваю капитана Жопрея.

– Благодарю, вас! – недовольно скривился барон.– Для лекаря, вы чертовски тактичны, друг мой! Человеколюбие из вас так и прет!

– Насколько я понял, мой капитан ранее уже имел дело с подобными необычными смертоубийствами, – подал голос Топрик. – Более того, он намекнул, что нам предстоит иметь дело не с человеческим существом.