Сергей Панченко - Миров нехоженные тропы

Владимир сейчас находился на Земле по хозяйственным поручениям. В процессе войны образовался хозвзвод, который и мотался вместе с ним по мирам, собирая необходимые ингредиенты в блюдо под названием «война». Огромной заслугой отца, как считал Петр, было то, что он безропотно и даже с полным участием относился к возложенным на него обязанностям. Хождение по мирам ради удовольствия обрело практический смысл его способностям. Марита жалела Владимира, считая, что в его годы подобные прогулки ни к чему. Она несколько раз упрашивала взять ее с собой, и почти каждый раз зарекалась больше никуда не ходить.

За неделю до планируемого начала операции, Владимир вернулся из очередной экспедиции. Он приехал на грузовике, за рулем которого сидел темнокожий водитель. По его лицу было понятно, что он пережил не самое увлекательное путешествие в своей жизни. Грузовик был гружен ящиками цвета хаки, а за ним гуськом, на прицепе, ехали три орудия. Жест невероятной щедрости президента африканской республики. Три немного потертых жизнью автоматических миномета «Василек», советского производства.

– Вот, навязал мне эти пушки, говорит в подарок, еще и водителя дал отвезти. Он полпузырька нашатыря по дороге вынюхал, бедняга. Водитель, кстати артиллерист, знает толк в этих минометах. Кибиби сказал, что его можно вернуть, когда он нас стрелять научит.

– Знакомая штука. – Сергеич постучал по ребристому стволу. – У нас в Афгане они часто использовались. И как полевая артиллерия, и на «шишиги» ставили, и на БМП. Дальность у них нормальная, и радиус поражения неплохой. За раз четыре мины выстреливают. Спасибо тебе, Владимир, и президенту твоему, что хороший подарок прислал. Я сам немного стрелял из них, но давно уже это было, надо будет освежить память с африканцем.

Бойцы, из расчетов обычных минометов, довольно быстро смекнули, как пользоваться новым оружием и через три дня у них уже получалось класть мины в нужный квадрат. Три миномета выстреливающие двенадцать мин за раз, при хорошей кучности накрывали несколько сот квадратных метров, выкашивая на этой площади все живое. Такое оружие непременно должно было испугать врага.

Бойцы, которых отбирал Пиотта, для того чтобы научить их направлять плоты-камикадзе страдали врожденным косоглазием. Они никак не могли уяснить каким образом целиться. После чего Петру пришлось придумать прицел, наподобие открытого прицела с автомата. На носу ставилась мушка, из прямой ветки, а в корме плота, подобие прицельной планки. Только после этого у бойцов стало получаться.

Тревожное ожидание по случаю скорого начала операции в лагере возросло. Бойцы понимали, что это последний рывок, после которого война должна закончится. Все хотели дожить до того момента, когда их враги окажутся только воспоминанием. Обычные веселые посиделки вечером у костра перед отбоем, в последнюю ночь превратились в разговоры в полголоса. Предчувствие великого сражения витало в воздухе, заставляя невольно предаваться общему настроению.

Петр с трудом уговорил себя уснуть. В голову лезли всякие мысли, которые не давали сну занять свое место в голове. Петр вместе с сотней других бойцов должны были на четырех плотах вылететь к крепости. Намеренно создавая у врага иллюзию переброски большого количества войск, они должны были на виду приземлиться у самой крепости, в горах. И с ходу начать штурм. Если план срабатывал, наступающим войскам приходилось гораздо проще, потому что основные силы должны были подойти для обороны крепости.

Одновременно с ударами молотка по железке, завибрировал телефон в кармане Петра. Он расстегнул спальник до половины и сел.

– Палатка, подъем! – Произнес он негромко, но по-командирски.

Солдаты зашевелились, зачмокали, стали потягиваться. Петр решительным движением расстегнул спальник до конца, встал и направился к выходу. В лагере, у самой земли шевелился туман. Он скрывал палатки до середины, из-за чего они казались парящими в воздухе. Юноша зябко передернул плечами. Состояние было как у дверей класса перед экзаменами, только многократно усиленное. Зубы стучали друг о друга, то ли от волнения, то ли от холода, а скорее от того и другого.

Экипажи плотов, которые должны были отправиться на штурм крепости позавтракали первыми. Плоты стояли снаряженные оружием еще накануне. «Несокрушимый» – измотанный в боях флагман, и еще три плота, стояли в стороне от остальных. Возле каждого стоял экипаж и по десять солдат десанта. Все ждали когда Сергеич даст отмашку. Он не заставил ждать. Прошел мимо всех подразделений. Взгляд, с которым он смотрел на солдат можно было считать благословением. В нем было что-то от отеческой заботы и он как будто давал уверенность, что все будет хорошо. Сергеич прошел строй солдат до конца и вернулся в начало, где стоял Пиотта.