Оленик Виктория - Древо Мира Грез

Третья. Я не удержалась и с досадой хлопнула по лбу.

— Ну конечно.

Конечно, три. Минимум. Стекло я видела сегодня, хорошо. Зал с зеркалами тоже знаком, но остается еще просто черно-белый мир — тот самый, в который я всегда попадала, проснувшись во сне. Да и не только я, похоже. Третья картина… и что, все эти картины у Нероса?!

Внутри шевельнулось уснувшая было ненависть, но я жестко подавила ее. Ненависть — плохой советчик, один раз дашь ей волю — и она вечно будет диктовать, что и как делать.

— Он отдал две картины Неросу… — Линд осекся, посмотрел на мое лицо и, нахмурившись, вцепился в свои волосы. — Только не это. Не может быть…

Я растерялась: не ожидала, что он все так быстро поймет, но еще больше не ожидала, что он так легко раскусит мою растерянность. Помолчав, Линд с болью отвернулся и наполовину процедил, наполовину прорычал:

— Только не это, — резко развернувшись, он неожиданно с силой ударил по стене: — Нет!

Если бы я только знала, что Линд так отреагирует на эту новость, я бы тысячу раз подумала, а стоит ли рассказывать все, что знаю. Нет, Линд не крушил, не кричал и не рвал на себе волосы. Крепко сжав зубы, он хмуро сверлил темноту за окном, будто видел в этой темноте кровного врага.

— Линд… — я подошла было ближе, но не решилась прикоснуться к Линду.

— Когда-то давно я рассказал ему все, что знал, — Линд с силой сжал кулак, но на лице ничего не отразилось: оно оставалось все таким же пугающе-равнодушным. Мне вдруг захотелось встряхнуть его, как следует, и заорать «круши, кричи, делай что-нибудь, не стой!», но я лишь качнулась на каблуках вперед и, чтобы не упасть, дотронулась до стены. — Он знал все, что знаю я… всё… — Линд выдохнул и с неожиданной яростью ударил в стену. — Так почему же, почему он меня не послушал?!!! Как он мог?!!! Он же знал, кто убил мать, почему он предал ее, как когда-то предал отец?! Как он мог поднять руку на Тауру, на тебя?! Да я лучше убью его, чем позволю…

— Линд! — я развернула черноволосого к себе и повернула его лицо к себе. — Все не так плохо. Это может быть обманом или обычным сном.

В голубых глазах неожиданно сверкнула такая ярость, что я испуганно отшатнулась. Не завидую я Неросу!

— Он убьет тебя, не задумываясь!!! А ты его защищаешь?!

Я вздрогнула от крика.

— Сколько еще должно погибнуть?! Марионетка в руках отца, жалкое подобие человека! Ты думаешь, он остановится?! Кого угодно, Весс, кого угодно, но прежде чем он доберется до тебя, я отправлю его на тот свет!!

Линд с яростью мотнул головой, но мне вовсе не хотелось, чтобы началось братоубийство. Приподнявшись на носки, я быстро поцеловала его в губы — у меня даже мысли не возникло, что так вообще-то не принято! Прежде, чем Линд успел понять, что происходит, я отшатнулась: совращать невинного Профессора не входило в мои планы.

Секунды две я размышляла, что сделала, и как теперь поступить. Вот пропасть, еще подумает, что вешаюсь! В конце концов, я кашлянула и решила сделать вид, будто это все Линду показалось… ничего не было. А что, что-то было?

— Мы пойдем к нему… к Неросу… мы все узнаем от него — так будет честно. Линд?

Я посмотрела на Линда, замершего от неожиданности и удивления, но растратившего всю свою ненависть и ярость, и решительно развернулась. Сейчас или никогда. Нерос ответит на мои вопросы — сейчас или никогда. Хватит бегать, скрываясь за масками. Я хочу знать правду, и хочу услышать ее от лживого друга — от него самого, не от кого-то. Хочу знать, почему он так поступил — со мной, с Таурой… с несчастной Линой, которая больше никогда не увидит солнца.

Хочу знать — за что.

Я остановилась лишь на мгновение, чтобы увидеть, как на горизонте зажглась еще одна звезда. Говорят, звезды — души тех, кто покинул этот мир навсегда и теперь дома. Там, где нам всегда рады, где нет ни зла, ни предательства, ни горечи и обид. Если есть такое место, то жизнь кажется не такой уж и плохой штукой — есть куда возвращаться.

— Что ты хочешь делать? — Дзинь золотым огоньком промелькнула перед глазами и опустилась на мое плечо. Внимательно посмотрев на меня, она кивнула: — Понимаю. Давай покончим с этим.

Сощурившись, я подула на руки, и, будто в ответ на мои жалобы о холоде, на плечи опустилось теплое пальто. Фейка пискнула, придавленная тяжестью ткани, но выбралась и сурово погрозила пальчиком.

— Черный, ты вконец обнаглел!

Линд не ответил: осторожно взяв меня за руку, он кивнул.

— Ты права, Весс.

«Всегда права» — хотела я добавить, но только кивнула. Я будто тяну время, но тянуть до бесконечности нельзя.