Оленик Виктория - Древо Мира Грез

— Растард, пропасть подери этого гада! Зараза, чтоб его гномы на опыты утащили, чтоб на голову луна свалилась, чтоб призраки таскались по пятам, звеня цепями и бряцая клыками! — я посмотрела вниз, от черной пустоты у меня закружилась голова, и я в сотый раз пообещала себе, что человек в маске будет умирать медленно и мучительно — примерно как я ползла на эту верхотуру. — Пропасть.

Я осторожно поднялась на ноги и по стеночке подкралась к двери. Помедлив на пороге, я наконец решилась и, толкнув дверь, проскользнула внутрь.

Странное место.

Я побродила по кругу, подозревая, что кто-то очень нехорошо надо мной посмеялся. Был это мир грез, Создатель, человек в маске или собственная голова — сказать трудно, но никогда не думала, что буду гулять внутри стеклянного шара, будто делать мне больше нечего.

Стеклянный потолок, стеклянный пол, хотя, если честно, я очень быстро запуталась, где потолок, где пол, а где стены: все было одинаково круглым. Черное стекло мягко блестело в приглушенном свете плавающих подсвечников… мне это не нравилось. Всё не нравилось. И больше всего — атмосфера этого места, мрачная, пугающая и мертвая.

Кроме того, я не могла найти выход: дверь испарилась, стоило мне переступить порог. Создатель, как же все это странно!

…И как мне теперь выбраться?

На минутку мне пришла в голову безумная мысль — позвать человека в маске, чтоб он показал, где выход, но что-то вовремя подсказало, что вместо стеклянного шара я в таком случае попаду прямиком в зеркальный кошмар. Не самое радужное будущее.

Я облокотилась о стену — или пол, или потолок, разве тут разберешь? — и нервно забарабанила пальцами по стеклу. Мимо, медленно вращаясь, проплывали подсвечники: не выдержав, я схватила один из них и поднесла к поверхности стекла, как можно ближе. Мне хотелось увидеть, что там, за пределами шара, и нельзя ли разбить стекло, чтобы выбраться, но вместо этого я увидела что-то… такое!!! Белое, пушистое… ужас просто!

— Ааааа!!! — мой вопль эхом отразился от стен, оглушил меня, поэтому свой следующий вокальный подвиг я не услышала, зато отдавленная подсвечником нога живо напомнила мне, с какой стати ору на этот раз. — Пропасть подери все это место со всеми его обитателями! — я отдышалась и открыла рот, чтобы еще поругаться, но осеклась. — Т…, - я пригляделась и ахнула: — Таура?!

Нет! Это не может быть Таура! Я прижала руки к стеклу и вгляделась в белую фигуру. Она напоминала призрака, да, но это был не призрак. У фигуры было лицо моей сестры, измученное и лишенное всяких эмоций и красок — блеклое подобие настоящей Тауры, всего лишь жалкая копия ее красоты.

— Таура? — я тихо повторила вопрос, хотя уже знала ответ. Создатель, что они с тобой сделали, сестренка?! За что тебе все это, за какие такие поступки можно так страшно наказывать?! — Это ты?

Она кивнула с какой-то обреченностью и покорностью: ни у одного человека я не видела такой тоски в глазах. Она уже смирилась с тем, что умерла, в ее глазах не было главного — того, что отличает живого человека от мертвого: надежды.

— Я знаю про картины, я найду их обязательно, слышишь?! — я постучала по стеклу, но Таура покачала головой и приложила ладонь с другой стороны. Я дотронулась до холодной поверхности, и, хотя стекло не позволило мне прикоснуться к руке сестры по-настоящему, стало легче. Моя сестра еще жива. Это она отбросила всякую надежду, но у меня эта надежда соханилась: я буду верить за двоих. Себя не пожалею, но не дам Тауре погибнуть.

Не отрывая взгляда от сестры, я присела и нащупала рукой подсвечник. Тяжелый, должен подойти. Перехватив его за основание, я замахнулась и на мгновение увидела, как лицо сестры вспыхнуло безумной надеждой. Она подалась вперед, быстро кивнула… но потом почему-то побледнела и отшатнулась назад, в темноту.

— Я бы не делал этого.

Что-то вырвало у меня подсвечник из руки: с тихим звоном он упал на стекло и застыл. Пропасть, я точно убью этого человека в маске! Достал!

— Да что ты?! — я резко повернулась и уставилась в черные прорези для несуществующих глаз. — Я забыла тебя спросить! Отпусти мою сестру, слышишь, ты, растард!!!

Трудно ожидать от убийцы доброго дела: человек насмешливо поклонился и мерзким голосом протянул:

— Сию минуту, — он в один момент оказался возле меня и притянул к себе. Что-то было в нем до безумия знакомое, и это чувство было куда сильнее, чем обычно. — А теперь послушай меня, маленькая зараза, это был последний раз, когда ты суешь свой нос не в свое дело!