Ай Рин - Диггер

— И все же, я не могу понять, за что?!

Глеб вопросительно уставился на однокурсника. Женя медленно разжевал травинку, затем сплюнул ее и произнес:

— Прости, Глебыч, я тебе не все рассказал. Мой заказчик — не простой человек. Он сам и его сын были тесно связаны с Метро-2. Однажды у него произошел конфликт с руководством, поскольку он заподозрил их в незаконных опытах над людьми. Он высказал предположение, что совершенно обычные жители города похищаются и помещаются в подземные лаборатории, где над ними проводят разного рода эксперименты. Однако это было лишь голословное обвинение, основанное на косвенных уликах, поскольку мой заказчик ни разу не был свидетелем подобных действий. Ответом на столь дерзкий поступок стало увольнение его и его сына со службы. А чуть позже сын пропал без вести. За любую информацию о нем было назначено крупное вознаграждение. Но он как в воду канул. Тогда его отец обратился в нашу контору. Ему, естественно, отказали, поскольку никто не хочет иметь дело с военными. Тогда он вышел на меня. Вот так и появился маршрут похода. А сегодня утром я встретился с этим человеком и рассказал ему о том, что мы видели под землей, избегая сцены с ликвидаторами. За это он и отвалил мне целую кучу денег.

— Жека, ты дурак! — спокойно сказал журналист. — Сегодня утром ты подписал себе, да и мне, приговор. Разве ты не знаешь, что бывших вояк не бывает? Вряд ли он так просто тебя отпустит, ведь ты обладаешь бесценной информацией.

— Знаю. Но той суммы денег, что он дал, мне вполне хватит, чтобы свалить из Москвы и прекрасно обосноваться где-нибудь еще. И не переживай, про тебя я не сказал ни слова.

— Спасибо, конечно. Но тебе оставаться здесь нельзя. И домой возвращаться тоже. На вокзалах и в аэропортах тебя наверняка будут ждать.

— Да, но только не здесь, не на речном вокзале, — усмехнулся Снегирев. — Сейчас отправлюсь на теплоходе по Москве-реке, выйду в каком-нибудь населенном пункте и затеряюсь.

— А деньги? Купюры наверняка меченые!

— Я об этом позаботился. Мне же дали евро, а я всю сумму поменял на доллары у одного знакомого валютчика. Правда, по бандитскому курсу, зато без лишних вопросов. Кстати, за мной был хвост, от которого я отделался только у ГУМа.

— Ты меня пугаешь. Создается впечатление, что ты всю жизнь от кого-то скрываешься. И куда ты теперь поедешь? У тебя вся родня в Москве.

— Не знаю, не думал. Но с такими деньгами я везде устроиться смогу. Слушай, а может, я с тобой в Великий Устюг рвану? Подземные ходы там есть, загадок тоже хватает. А мне больше ничего и не нужно.

— Да, Жека, задал ты мне задачку! Я там сам на птичьих правах… ни жилья, ни работы!

— Ничего, вдвоем прорвемся!

— Ладно. Дам тебе адрес деда Матвея. Вот уж он не обрадуется! Но выхода другого не вижу. Только запоминай все, писать ничего не надо. Не дай бог, записи в руки военных попадут! Да, а как ты свой отъезд родным объяснил?

— Сказал, что уезжаю в долгосрочную командировку в Антарктиду. Типа там нужно какие-то пещеры исследовать, поэтому обратились ко мне.

— Ну хотя бы искать тебя не будут.

И Глеб объяснил Жене, как добраться до Великого Устюга и найти там деда Матвея. На всякий случай он продиктовал еще и телефон Александра, который Снегирев повторил несколько раз, пока не запомнил. После этого Женя взглянул на часы и произнес:

— Все, мой лимит исчерпан. Пора прощаться, Глебыч! Иначе теплоход уйдет без меня. Теперь слушай внимательно! Через неделю ты пойдешь вот по этому адресу, — он сунул в руки журналиста бумажку, — и встретишься там с Виталием. Это один из наших диггеров. Он отвезет тебя к Волку. А уж там сам решай, что тебе делать дальше. Надеюсь на скорую встречу с тобой в Великом Устюге!

Снегирев встал, отряхнулся и пожал руку Глебу.

— И деньги не забудь! — кивнул он на запакованный сверток. — Надеюсь, там хватит на уплату всех твоих долгов.

Парни обнялись, и Женя направился к зданию вокзала. Тем временем Глеб спрятал сверток под ветровку и поспешил домой. Он боялся, как бы за ним не было слежки, но никого подозрительного по пути не встретил. Зайдя в квартиру, он первым делом бросился считать доллары. Когда же с подсчетом было покончено, побледневший журналист пробормотал:

— Даже за одну десятую часть этих денег могут убить. Эх, Жека, Жека! Рисковый ты парень!

После этого он обзвонил всех людей, которым был должен, и договорился с ними о возврате денег. До вечера он колесил по Москве, возвращая долги. Данная ему Снегиревым сумма порядком уменьшилась, но на душе у Глеба стало спокойней от того, что он уедет из Москвы «чистым». Когда он вернулся домой, то до встречи с дедом Матвеем еще оставалось время. Парень прилег ненадолго отдохнуть и сам не заметил, как задремал.