Ай Рин - Диггер

Он разулся, прошел на кухню и положил на блюдце двойную порцию кошачьего корма. Жорик забежал следом, деловито обнюхал мясные кусочки и принялся аккуратно есть. Журналист устроился рядом за столом и продолжил разглагольствовать.

— Представляешь, — говорил он, — опять меня судьба под землю пихает. Хотел же спокойно в редакции три недельки досидеть, и… адью! Ан нет! Придется покорять мрачные подземелья. Как считаешь, это не повлияет на моего огненного братана? А то я побаиваюсь маленько. Вдруг он прилив энергии почувствует? Тогда мне крышка!

Парень взглянул на Жорика, но тот даже ухом не повел.

— Интересно, понимаешь ты меня или нет… — пробормотал Глеб. — Ну да ладно! Время уже вечернее, пойдем телевизор посмотрим, а то продам я его, а сам так и не воспользуюсь.

Он включил какой-то боевик и уставился в экран. Там неопрятного вида громилы били друг другу морды. Стоял ужасный шум, слышались вопли, ругань и крики. Журналист толком не мог понять, из-за чего произошла вся заваруха. Он продолжил наблюдать за громилами и вдруг почувствовал, как к его лицу приливает жар.

— Опачки! — воскликнул парень. — А это еще что такое?!

Он вскочил на ноги и бросился в ванную. Включив свет, Глеб прильнул к зеркалу. Оттуда на него смотрел совершенно измученный лысый парень с большими черными впадинами под глазами. Кожа парня излучала оранжевый свет. Создавалось впечатление, что он тяжело болен желтухой.

— Черт! — закричал журналист. — Братан! Ты воспринимаешь все слишком буквально! Мы с тобой просто смотрели фильм, понимаешь?! Обычный фильм! Никто там никого по-настоящему не бил и не убивал! И крови настоящей не было! Обычная краска или кетчуп! Что же ты так реагируешь?!

Вдруг за спиной Глеба раздалось сильное шипение. Он оглянулся и увидел, что Жорик прижался к полу и готовился к прыжку.

— Еще тебя не хватало, Георгий Матвеевич! — сквозь зубы процедил парень. — Шел бы ты, мне с братухой потолковать надо.

Он захлопнул дверь перед самым носом кота и вновь повернулся к зеркалу. Вдруг журналист увидел, как от его головы оторвался небольшой язык пламени и тут же погас в воздухе. Кожу засаднило. Глеб вскрикнул, открыл воду и сунул голову под кран. Но вода совершенно не смачивала кожу.

— Блин, как же я забыл, — дрогнувшим голосом пробормотал парень. — Я же в оболочке…

В этот момент о дверь ванны ударилось что-то тяжелое, и тут же раздался грозный кошачий вопль. Он вернул журналисту способность соображать. Глеб выпрямился, несколько раз глубоко вздохнул, стараясь выровнять дыхание, затем сказал как можно более спокойно, обращаясь к своему отражению:

— Что ты делаешь, дурак?! Ты разрушаешь свое единственное пристанище в этом мире. Ну да, перевозбудился немного, глядя на кровь, и что? Рви, ломай, круши?! Не будь идиотом! Куда ты денешься? Физической оболочки у тебя нет, а Жорик в два счета отправит тебя в Абсолют. Я же предлагаю тебе мирное трехнедельное сосуществование с последующим выпуском тебя где-нибудь в лабиринтах под Сухоной. Решай, брат!

Парень улыбнулся зеркалу страшной улыбкой. Внезапно с ним стали происходить метаморфозы. Во-первых, исчезли, словно выровнялись, черные впадины под глазами. Во-вторых, кожа перестала отливать оранжевым цветом. В-третьих, Глеб почувствовал, как жар отхлынул от его лица.

— Вижу, ты принял правильное решение, — усмехнувшись, обратился он к огненному монстру. — Что ж, я в тебе не сомневался! А теперь давай успокоим Жорика.

Журналист открыл дверь, и взъерошенный кот со страшным урчанием ворвался в ванную. Он покрутил головой, все обнюхал и неожиданно… успокоился.

— Видишь, Георгий Матвеевич, зря волновался, — заметил парень. — Братан хоть и вспыльчивый, в прямом смысле этого слова, но отходчивый. Идем-ка лучше в зал, что-нибудь умиротворяющее по телевизору найдем.

Глеб подхватил кота и вышел из ванной. Он попытался найти какую-нибудь спокойную программу, но сделать это оказалось крайне сложно. Каналы пестрили всевозможными видами насилия. Даже в комедиях проскальзывали моменты с тыканьем вилкой или ударом током. Все персонажи отчаянно выясняли отношения, плакали, рыдали и что-то доказывали.

— Да что ж за телевидение у нас такое! — в сердцах воскликнул журналист. — Не балет же, в самом деле, мне смотреть!

Наконец он наткнулся на детский канал, где два клоуна учили детей что-то мастерить из цветной бумаги. За просмотром этой передачи парень и скоротал вечер.