Галина Черкасова - Оружие

- Маленький город, - заметила я. Мы проехали его меньше, чем за десять минут.

- Скорее, рабочий поселок, - отозвался Азар. - Дорога справа ведет на шахты, а там, за склоном, огромный промышленный район.

- Что здесь добывают?

- Прэнское железо и мантогоз. Довольно дорогое удовольствие.

- Ты много знаешь о Прэне.

- В детстве мы с братом проводили здесь каждое лето.

Выехав из Хатихи, Азар свернул на трассу, уходившую вверх, на гору, и терявшуюся за проросшим сухим кустарником утесом.

Ещё один поворот - и перед нами предстала гора Мироздания. По её морщинистому, каменному телу серпантином бежала дорога к Цитадели, расположенной чуть ниже заснеженной вершины, на плоском, искусственно выровненном уступе.

Обитель миротворцев не походила ни на один замок, что мне приходилось видеть в книжках или по телевизору. Цитадель представляла собой молитвенно сложенные, высеченные из скалы кисти рук. Парные башни, соприкасавшиеся боками и будто подпиравшие друг друга, оказались гигантскими пальцами, кончики которых были чуть присыпаны снегом. Только когда трасса побежала перпендикулярно горе, я поняла, почему Цитадель имела такую странную форму.

Вершина горы по своим очертаниям удивительно напоминала молящегося разумного, чью голову покрывал занесенный снегом капюшон, ниспадавший на широкие плечи-уступы. Сложенные в молитве руки настолько усиливали сходство, что я ощутила вполне реальный страх перед тем гигантом, который опустился вознести молитву неведомому богу посреди ущелья.

- Чему он молится? - с благоговейным трепетом спросила я.

- Он не молится, он просит прощения за все те жизни, что были отданы бесцельно тьме войны, - ответил Азар. - Перед ладонями находится подъемный мост, по которому можно перебраться с трассы на уступ. Мне туда проезжать нельзя. Выйдешь около поста.

Мы поднимались всё выше, и у меня заложило уши. Отсюда, с дороги, ведущей на гору, открывался великолепный вид на остров - вдалеке, на фоне синего моря, плыл дракон университета, чуть ближе раскинулся город, с одной стороны ограниченный морем (там находился порт), с другой - зеленеющими полями.

Азар не доехал до моста около полусотни метров, остановившись у пропускного пункта.

- Конечная остановка - "Цитадель", - объявил он. - Сколько ты тут пробудешь?

Я задумчиво посмотрела на часы, висевшие на будке.

- Не больше получаса, думаю.

- Я позвоню.

Только выйдя из машины, я спохватилась.

- Спасибо, что согласился помочь.

- Думаю, больше меня убивать никто не будет, - усмехнулся Азар. - Удачи.

Я вышла на дорогу, потягиваясь. За время долгого пути, кажется, занемело всё, что можно. Жутко хотелось есть, но придорожных забегаловок, обычно ютившихся рядом с остановочными комплексами, тут не наблюдалось.

- Ваше приглашение? - сидевший в пропускной будке дворф, зевая, прочитал карточку, которую мне вручил Арельсар, и внес запись в книжку. - Проходите. Единство рождает мир.

- В единстве - мир, - отозвалась я, забирая пропуск.

Мягко говоря, по мосту было страшно идти. Малейший порыв ветра, поднимавшийся с самого дна ущелья, заставлял мост истерично вибрировать, и я, чувствуя дрожь под ногами, замирала на месте, испуганно озираясь. Охранники, стоявшие у ворот, в голос хохотали, наблюдая за моим переходом.

- К кому? - поинтересовался один из них, высокий толстый орк, с автоматом наперевес, когда я, наконец, добралась до ворот.

- На пропуске написано.

- Фу, какая злая.

- Тебя забыли спросить, - процедила я сквозь зубы, проходя через ворота во внутренний двор, который представлял собой огромную парковку, сейчас практически пустую. Вблизи ладони гиганта выглядели не столь впечатляюще, как с трассы, и походили на огромные каменные плиты, поставленные треугольником. Некоторое время я простояла у парковки, задрав к небу голову и пытаясь прочувствовать всё величие момента, но, увы, восторг не шел.

Согласно указателям, вход в нужную мне "ладонь" находился внутри темного тоннеля, образованного каменными кистями рук. Здесь было довольно темно, а под потолком похрюкивали и шелестели крыльями летучие мыши. Тьму разгонял разве что тускло мерцавшие близ двустворчатых дверей фонари, да слабо люминесцирующий маленький фонтан посреди туннеля. При ближайшем рассмотрении оказалось, что светится вовсе не фонтан, а льющаяся в чашу из маленького кувшина вода. Табличка, закрепленная у подножия скромного украшения, гласила: "Гора перестанет лить слезы лишь тогда, когда отгремит последняя война".