Татьяна Величкина - Бег сквозь лабиринт

— Хорошо, — она обиженно смотрела перед собой, сейчас ей хотелось лишь одного, чтобы Антон ушел и не видел ее. Она потянула к себе простыню и закрылась ею до самого подбородка, слишком больно ей было слушать его, словно плеткой по телу стегал он ее своим взглядом, и Надя, закрыв лицо, заплакала.

— Не ной, — небрежно бросил Антон и, закурив, открыл окно, — сама виновата, не думаешь, впредь будь умнее. Смотри дождь так и не проходит, мерзкая погода, полетишь со мной на Новый Год, на Кипр, ты, поди, и не была там?

— В Египте была, — более спокойно ответила Надя.

— Не дуйся, смотри, лопнешь, — рассмеялся он. Приступы бешенства у него так же быстро заканчивались, как и приходили, он стянул с неё простыню и, потянув за руку, потащил к окну. «Когда-нибудь, все это будет мое, Тэллю не долго осталось», — ухмыльнулся про себя Антон: «Вот тогда и наступят понастоящему хорошие времена».

— Моя смуглянка, ты же первоклассная баба, но если будешь думать своим распрекрасным задом, — он ласково посмотрел на нее, но в его глазах было столько же ласки, сколько у Кая, которого заколдовала снежная королева, — мне придется тебя наказать.

Пронеслось несколько дней, а Наташа с головой ушла в учебу, ей ни как нельзя было остаться позади состава. Она так хотела поехать в Ганновер, что по-прежнему должна была оставаться лучшей ученицей факультета. Все это изматывало её, учеба, работа допоздна, домашние задания, шитье на заказ. Хотя она все успевала, ей приходилось нелегко. Под глазами залегли темные круги, порой она поесть по-человечески не успевала. Одно у нее сидело в голове, что еще немного, и она уедет в Артемовск к тете Лене и все наладится.

В один такой день, когда Наташа получила зарплату, выдался хороший день, было сухо и немного морозно, а к вечеру пошел снег. Наташа купила продуктов и, войдя домой, поняла, что никого нет. Она поставила чайник, и когда он закипел, сделала себе чаю, бутербродов и отправилась с подносом в свою комнату. Когда она вошла, то что-то показалось ей не так. Что-то неуловимое стояло в воздухе, Наташа поставила поднос на стол и задумчиво посмотрела по сторонам, какой-то кислый запах стоял в комнате, то ли чужого пота, то ли грязи, чего-то неприятного. В сердце что-то кольнуло и, предчувствуя неладное, Наташа открыла платяной шкаф, сердце стучало все сильнее и, казалось, оно сейчас вырвется из груди. Она сунула руку под полотенца и, вытащив большой старый кошелек, который раньше принадлежал её бабушке, поняла, что он пуст. Она побледнела и, покачнувшись, прижала руки к лицу, все еще не веря в произошедшее. Потом она снова открыла кошелек и заглянула внутрь, нет, это не было кошмарным сном, денег не было, три тысячи долларов, которые она собирала все время, что работала в ателье, исчезли. Наташа бросила кошелек на стол и почувствовала, как внутри начинает закипать гнев, она знала наверняка, кто обокрал её, она была уверенна в этом. Мать навряд ли решилась бы на этот мерзкий поступок, она еще не потеряла рассудок и не спилась окончательно, чтобы воровать у дочери деньги. Почему-то именно в причастность матери, Наташе хотелось верить меньше всего. Оставался один Валерка. Она сжала кулаки и ощутила, как в висках застучало, к горлу подкатила тошнота и закружилась голова, Наташа опустилась на кровать и, обхватив подушку двумя руками, заплакала. Она плакала и не могла остановиться, слезы душили её, и теперь ей казалось, что она ни когда не выберется из этого ада. Наташа была в отчаянье, все её планы рухнули, с этими деньгами, она могла что-то начать, а сейчас опять все вернулось на круги своя. Немного успокоившись, она выпила остывший чай, аппетита не было, бутерброды показались ей ужасными, и в рот ничего не лезло, теперь в её голове была только одна мысль, как вернуть деньги и наказать вора.

Ни мать, ни Валерка не возвращались до самого вечера, и Наташа уснула, свернувшись на кровати, обняв большого плюшевого медведя, который еще в детстве был её любимой игрушкой. Ей снилось, что она в красивом платье идет по красной ковровой дорожке, её встречают люди и все хотят пожать ей руку, вокруг все так красиво, под руку её ведет незнакомый мужчина, лицо которого размыто, но она чувствует тепло, исходящее от него, какое-то сияние, от которого становится легко и свободно. Это чувство свободы переполняло её, пока впереди она не увидела человека, который не улыбался, а просто кивал ей, словно давая понять, что все это принадлежит ему, его глаза были похожи на ртуть, в них не было зрачков, только серебристая муть, отражающая свет. Он кивал и кивал, становясь похожим, на китайского болванчика и Наташа начала чувствовать, как почва уходит из-под ног. На её руках сомкнулись чьи-то пальцы, она хотела закричать, но чья-то широкая, потная ладонь, закрыла ей рот и Наташа только ощущала ужас всеми порами кожи, глазами, носом… Она оглядывалась по сторонам, ища того человека, который был рядом с ней, но его не было, теперь она была совершенно одна, вокруг выросли высокие стены из густого кустарника… Она бросилась вперед, словно за ней гнался дикий разъяренный зверь, и поняла, что выхода нет. У её некогда красивого платья обтрепался подол, и оно было все забрызгано грязью, на какой-то момент, Наташа остановилась, поднеся руки к лицу, и… о, ужас, её руки были в крови. Она закричала и услышала тяжелое дыхание, этот запах заставил её содрогнуться и, вскрикнув, она проснулась. Перед ее глазами была небритая ухмыляющаяся физиономия Валерки, который казалось, сидел здесь уже долго и наблюдал за ней.