— Я Боск, — представился он.
— А я Лит.
Она еле заметно улыбнулась и воздела указательный палец перед своим лицом. Нижняя дверца посудного шкафа отворилась сама собой, и оттуда выплыли графин и два золотых кубка, которые разместились рядом с буханкой хлеба. Лит согнула палец, и графин наполнил кубки прозрачным золотистым вином.
Боск взял ближайший кубок.
— Я направляюсь в Асколез, чтобы стать учеником волшебника, — заявил он. — Надеюсь, меня и такому научат.
Вино источало аромат фруктов, легкий и притягательный. И все же Боск хотел, чтобы женщина выпила первой, а также дожидался, пока она попробует еду, не отваживаясь взять что-то с тарелки для себя. Он вовсе не думал, что она желает ему зла, но он был сыном своего отца-торговца и понимал, что бесплатных подарков не существует. Он хотел обменять возможность провести ночь на ее лугу на ужин из жареной рыбы. Теперь он был ей обязан не только угощением, но и жизнью и помнил об этом, несмотря на золотое сияние ее красоты.
— Еда и вино не отравлены, — сообщила она и отпила из своего кубка. — Но подозрительность иногда бывает качеством, полезным для здоровья. Тебе стоило бы вести себя повнимательнее там, снаружи.
— Это место было достаточно безопасным несколько месяцев назад.
— По-настоящему безопасных мест нынче очень мало, — сказала Лит и бросила взгляд через плечо на дальнюю стену хижины.
Он посмотрел туда же. Над кушеткой висел гобелен, поблескивающий в свете ламп, — гобелен, изготовленный из нитей всевозможных оттенков золота, от самых темных до самых нежных, на котором были изображены окруженные горами широкая речная долина и небольшой поселок; все казалось таким настоящим, словно и впрямь существовало где-то в лучах немыслимо золотого солнца. Нижняя часть гобелена выглядела так, будто кто-то сорвал его с ткацкого станка непосредственно перед завершением работы. Наверное, подумал Боск, она просто его еще не закончила.
Лит отвернулась от гобелена и снова глотнула вина из кубка.
— Очень красиво, — сказал Боск. — Это твоя работа?
Она кивнула.
— Это очень могущественный волшебный предмет.
— Волшебный предмет, — с интересом повторил он. — А для чего?
— Это дверь в Аривенту. Точнее, поврежденная и неработающая дверь.
— В Аривенту?
— Там мой дом. — Лит несколько раз моргнула, и он увидел слезы на золотых ресницах. Она тяжело вздохнула. — Но он остался в прошлом, как и многие другие вещи.
Она выпила еще.
— Дверь? — спросил Боск.
Лит опустила глаза.
— Когда я была молода, меня обуревала жажда странствий. Искусство, которое я долго изучала, позволило создать гобелен, способный перенести меня в те отдаленные места, куда ты сам сумел бы добраться только верхом. И я стала путешествовать. О, я насладилась странствиями сполна! А потом кто-то испортил гобелен и украл завершающую нить, и Аривента стала от меня слишком далека… — Теперь слезы потекли по щекам женщины, и она вытерла их тыльной стороной ладони. — Извини, — прошептала она. — Я просто слишком давно не была дома.
Боск снова посмотрел на гобелен.
— Нет ли другого способа попасть туда?
Лит тяжело вздохнула.
— Я о таком не знаю. Тем, с кем я здесь встречалась, тоже ничего не известно.
Боску захотелось протянуть руку и утешить женщину, погладив по волосам.
— Если исправить гобелен, ты сможешь вернуться?
— Только если нить будет настоящая.
— А вор… ты что-то о нем знаешь?
— О да. — Она поставила локти на стол и спрятала лицо в ладонях. — Это Чун Неизбежный.
Боск нахмурился.
— Кто он такой?
— Он живет в развалинах к северу от Каиина и хранит последнюю нить, обернув ее вокруг горлышка древней турмалиновой вазы. Его забавляет мое бессилие. Мы ведь совсем не друзья, видишь ли. Он… неприятное существо.
Боск нерешительно коснулся ее руки.
— Могу ли я каким-то образом вернуть ее тебе? Если он любит грибы, то у меня есть отборные северные, они стоят дороже, чем любая нить из золота.
Она покачала головой.
— У него другие пристрастия в еде. Я предпочитаю о них не думать.
Боск глубоко вздохнул, черпая силу в осязаемой гладкости ее кожи под своими пальцами.
— Я разыщу мощное оружие и вызову на бой этого Чуна.
Она снова покачала головой и отстранилась.
— Ты мечтатель, юный Боск. Чун гораздо опаснее любого деодана. Ты даже не сумеешь войти в его чертоги. Сильные заклинания преграждают дорогу туда для всех, кроме золотоглазых, а у тебя глаза синие, словно небо.
Читать дальше