Мария Николаева: Фея любви, или Выбор демонессы

Впрочем, Себастиан Арвишше не чистокровный демон. Его мать — альва. Вероятно, поэтому тиранит он не только окружающих, но и себя. В первую очередь себя.

И что я в нем, спрашивается, нашла? Ну, помимо миленькой альвийской мордашки, разумеется. Сильный? Не без этого. Самоуверенный? Угу, но только если не к месту; в те моменты, когда ему действительно следовало бы собой гордиться, он начинает лепетать какие-то глупые оправдания. Надежный? Бесспорно. Но, если честно, это все мелочи, ибо его главным достоинством является лишь одно: мой. Он — мой, и этого более чем достаточно, чтобы я могла закрыть глаза на все его недостатки.

Эгоистично и по-детски? Вполне возможно, но именно так я его и люблю. Как раз с детства, кстати.

Тиа ожидаемо находился за своим столом. И на звук распахнувшейся двери он даже не обернулся. Как читал очередное донесение, так и продолжал, разве что очки в тонкой золотой оправе поправил. Давненько я его таким сосредоточенным не заставала. Кстати, очки он носит только здесь, да и то почти в утайку. Не знаю, по какой причине он всячески скрывает этот факт. Возможно, просто боится, что засмеют, поправить зрение для мага его статуса — минутное дело. Впрочем, мне нравится. В очках он выглядит как-то очень уютно, ну и приятное дополнение: таким он показывается лишь мне одной.

— Ну как? Сдала? — не отрывая взгляда от документов, поинтересовался лорд-директор и рассеянно запустил пятерню в платиновые волосы. Видимо, читал он что-то действительно важное, потому что так поступал лишь в минуты наивысшей концентрации над проблемой.

— С горем пополам, — вздохнула я, падая в кресло, стоящее напротив его стола. Сумку с учебниками я бросила на пол, а вот букет аккуратно пристроила на коленях.

— А я тебе говорил учить все подряд, а не по заголовкам, — тут же откликнулся Тиа нравоучительным тоном.

— На это никакой памяти не хватит, — пробурчала я, откидываясь на спинку и уставившись взглядом в потолок. Рядом с Себастианом мне всегда было уютно, его присутствие действовало на меня успокаивающе… ну, если мы не ругались, разумеется. В противном случае между нами разве что воздух не воспламенялся. Впрочем, в последнее время ругаться с ним мне было лениво. Тем более и без него было где выпустить пар — уже полгода мы с бабушкой не разговаривали. Затянувшаяся семейная война вытягивала все силы. Хорошо хоть, что все студенты в общежитии живут, иначе мы бы точно уже друг друга поубивали! Марьяса Лиршей, в народе больше известная как Огненная, изволила упрямиться, а я, как и полагается дочери того же рода, отвечала ей тем же.

— Лично я помню всю программу квалификационных экзаменов до сих пор, — как бы между прочим сообщил Тиа, нарушив ровное течение моих мыслей.

Настроение у меня было странным, поэтому в ответ на эту реплику я лишь хмыкнула:

— Хорошо, поправлюсь: на это не хватит памяти нормального существа.

— То есть я, по-твоему, ненормальный? — полюбопытствовал Себастиан. Судя по шуршанию бумаг, документы он уже отложил в сторону и теперь полностью сконцентрировался на моей персоне.

— Ты — трудоголик, Тиа. Это ненормально, — переведя взгляд на его лицо, поставила диагноз я.

Он чуть заметно улыбнулся мне в ответ.

— Я просто люблю свою работу.

— Больше, чем меня? — тут же задала я напрашивающийся вопрос.

Тиа скорбно возвел взор к потолку.

— Знаешь, могу поинтересоваться тем же. Откуда этот веник? Насколько я помню, от всех цветочников в твоем окружении мы благополучно избавились.

Я невольно улыбнулась. Предыдущий «мальчик с цветами» в итоге стал мужем моей ба. Впрочем, ревность как таковая альвам не свойственна, у них свои взгляды на любовь и отношения. Вот только Тиа альв лишь наполовину, а больших собственников, чем демоны, этот мир не видывал.

— Это? — Я глянула на букет незабудок, лежащий у меня на коленях. Невольно вспомнился тот момент, когда мальчишка-посыльный вручал его. Странный сегодня день все-таки. — Это от Нила.

— И с каких пор ты стала принимать от него такие подарки, а, чудовище?

Я неопределенно пожала плечами. Мое отношение к Нилу было двояким. С одной стороны, я не могла им не восхищаться — он был старейшим представителем не только расы альвов, но и, вероятно, древнейшим существом нашего мира вообще. Тонкий, обманчиво юный, с этой своей извечной яркой улыбкой — и затаенной пустотой во взгляде. Рядом с ним было хорошо, словно под крылом какого-то древнего божества, доброго и мудрого. Но это была лишь одна сторона медали, а вот на ее обороте… Нил умел пугать. Одним взглядом льдисто-синих глаз он мог заморозить кровь в жилах. Он действительно был древнейшим, он очень многое видел, многое пережил. И для того, чтобы не давить на окружающих одним своим существованием, спрятался за маской веселого шута. Мне было его жаль. Но из-за этого мое восхищение им лишь росло. А еще раздражение, злость и острое желание схватить его и хорошенько встряхнуть. В общем, все сложно.