Мэттью Мэтер - КиберШторм

— Поверить в это сложно, но, видимо, жизнь идёт своим чередом.

— В оккупированной Франции продолжалась жизнь, — грустно согласился я. — Париж тоже сдался без боя. Без бомб, без сражений: вчера свободны — сегодня в плену. Люди ходили в магазины, покупали багеты, пили вино…

— Видимо, мы всё это пропустили, пока сидели в Нью-Йорке, — сказала Лорен. — Мы почти месяц провели в изоляции. Теперь понятно, почему было так мало информации, понятно, что происходило.

Это объясняло всё.

— Значит, мы были тогда правы, — добавила она тихо, говоря о той ночи в коридоре, когда мы гадали, с чем столкнулись. — Это были китайцы.

Снега уже не было, но весна ещё не наступила, в тёмном лесу не раздавалось ни шороха листьев, ни стрекота сверчков. Тишина была оглушающей.

Я вздохнул.

— Уроды! — прокричал Чак, вскочив с кресла, в которое мы его усадили. Он помахал здоровой рукой в сторону зарева на горизонте. — Я не сдамся без боя.

— Успокойся, милый, — мягко сказала Сьюзи, встав и обняв его. — Сейчас мы драться ни с кем не будем.

— Мы едва способны выжить, — мрачно усмехнулся я. — Как мы будем драться?

Чак смотрел на горизонт.

— Раньше находили, как. Подпольные организации, партизаны.

Лорен посмотрела на Сьюзи.

— Думаю, хватит на сегодня разговоров, согласна?

Сьюзи согласилась.

— Думаю, пора уже ложиться.

Чак опустил голову и повернулся ко входу.

— Скажешь, Майк, когда пойдёшь спать, я спущусь, встану на караул.

Лорен склонилась и поцеловала меня.

— Прости, что пропустил вчера твой день рождения, — тихо сказал я.

— То, что ты вернулся к нам живым и здоровым, было самым ценным для меня подарком.

— Я так хотел…

— Я знаю, Майк, но важнее, что мы вместе. — Она поцеловала Люка и поднялась, взяв его на руки. Он уже уснул.

Я остался сидеть. Бросив взгляд на входную дверь, я увидел на ней мезузу Бородиных.

— Кто её туда повесил? — спросил я, показав пальцем.

— Я, — сказала Лорен.

— Немного поздно, не думаешь?

— Поздно, Майк, никогда не бывает.

Я вздохнул и повернулся к сиянию на горизонте.

— Я ещё посижу тут, — сказал я ей. — Ладно?

— Не засиживайся.

— Хорошо.

Все ушли, а я остался сидеть, не отрывая взгляда от Вашингтона вдали, прокручивая в голове воспоминания о своем пути. Для них меня не было всего два дня, для меня — будто прошли годы.

Перед глазами пронеслась целая вечность, и мир изменился до неузнаваемости.

Я просидел в тишине ещё где-то час, во мне вскипал гнев. Наконец, я встал, повернулся к Вашингтону спиной и вошёл в домик.

На улице снова была пасмурно и сыро. Отвратительная погода, но для рыбалки лучше и быть не может.

— Наверное, у них не было выхода, — произнесла Сьюзи, до сих пор силясь осмыслить всё, что произошло.

Мы спускались к реке Шенандоа, которая залегала в долине к западу от нас. В воздухе повис туман. Надеюсь, дождя, сегодня не будет.

Если что-то промокало, уходило несколько дней на то, чтобы как следует это высушить.

Деревья вдали растворялись в тумане. На этой стороне горы было всего два других домика, но мы старались держаться от них подальше, пока ходили по лесу.

— Может, ты права, — ответил я. — Может, так теперь выглядит война. Жаль, я не был к ней готов.

Такова современная война. Не прозвучало и выстрела, а она подошла к концу.

Я постоянно возвращался мыслями к прошлому, вспоминал всё, что читал о киберугрозе и винил себя за то, что не отнёсся ко всему серьёзнее. Столько всего нужно было сделать по-другому, чтобы как следует защитить Люка и Лорен. В этом была моя вина.

Мы дошли до реки и пошли вдоль неё. Берег покрывала грязь, и я попытался найти чужие следы. Они были очень старыми.

— Ко всему быть готовым невозможно, — сказала, поразмыслив Сьюзи. — И так, может, даже лучше.

Её кожа была тонкой, словно бумага, в тусклом утреннем свете казалась и вовсе прозрачной.

На лбу она слезала хлопьями. Сьюзи заметила мой взгляд, и я тотчас отвёл его в сторону.

— О, а они съедобные? — спросил я, сменив тему.

С кустов в стороне от тропы свисали овальные коричневатые плоды.

— Это азимина, — сказала Сьюзи. — Удивительно, что белки ещё не съели всё.

Мы подошли к кустам, и она сорвала несколько плодов.

— Они, правда, уже перезрелые. Обычно дают плоды осенью. — Несмотря на это, Сьюзи положила их в карман.

— Что ты имела в виду, говоря «так, может, даже лучше»? — спросил я, когда мы собрали остальные перезрелые плоды азимины.