Александр Копылов - Аддский отпуск

Над разделочным столиком с длинным ножом в руке завис мой давний кумир - повар Толстый Гош. Его худощавая фигура мелко тряслась. Понимаю - у меня самого поначалу чуть волосы дыбом не встали: по расцарапанной доске взад-вперед ползала морковка, по крайней мере, хотелось бы считать, что это она и есть. Этот не в меру энергичный корнеплод явно спасался бегством от поварского ножа, но в итоге ему не хватило силенок: морковка, добравшись до края стола, пару раз дернулась, затихла... и позеленела. Толстый Гош умоляюще посмотрел на меня. Но я пока не спешил к нему на помощь: вокруг творились дела похлеще.

Начать с того, что над другой доской прямо в воздухе завис небольшой топорик для мяса. Он ежесекундно грозил обрушиться на столик, но отчего-то медлил. Продукты, которым угрожал топор, вяло шевелились, то и дело меняясь в размерах. Цвет их тоже не являлся чем-то постоянным: ингредиенты будущих обедов устроили просто целый парад красок.

Кухонная утварь, дотоле спокойно висевшая на стенах, теперь же нервно подрагивала, жалобно позвякивая. Она все порывалась принять участие во всеобщем кавардаке, но не могла сорваться с крючков, продолжая раскачиваться и дергаться; при этом каждый предмет дрыгался по-своему, не согласуясь с мнением товарищей, отчего периодически происходили звонкие столкновения. Складывалось впечатление, что здесь завелась орда буйных пьяных призраков, учинивших весь этот бедлам.

Неподалеку стояла глубокая кастрюля, где весело пузырилась знакомая сероватая каша. Иногда в ее чреве рождались длинные щупальца и целым пучком вырывались наружу, где вовсю принимались выкручиваться самым немыслимым образом. Вдоволь поизворачиваясь, щупальца втягивались обратно в бурлящее чрево кастрюли, и на какое-то время содержимое утихомиривалось. А я еще вот это самое ел. Ужас! В тарелке оно вело себя гораздо культурней. Хорошо еще, что у меня крепкий желудок. И не менее крепкие нервы.

В печке ярко горел огонь, старательно принимая форму лежащего напротив осетра; этот образец для подражания был единственным, кто сохранял хладнокровие среди всеобщего сумасшествия. Судя по настороженному взгляду повара, с подозрением поглядывавшего на печку, никакого огня не должно было быть и в помине. Сам же осетр ни с того ни с сего обзавелся крупной золотистой чешуей, и она была до неприличия взъерошена. Испуганная рыбина грустно и с укоризной взирала на беспокойную кухню, плавники на ее боках странно топорщилась, жабры были широко раскрыты, словно она решила завопить от ужаса, но передумала.

- Что здесь происходит? - горестно спрашивал Добрый Карт. - Как это остановить?

Мне было его жаль, но чем тут помочь, я не представлял.

- Может, тут надо... - я сделал неопределенный жест рукой. Кухня внезапно угомонилась. Все с уважением уставились на мою руку. Я смутился и спрятал руку за спину.

- Как вы это... сделали? - почтительно, чуть ли не шепотом, осведомился хозяин.

Я честно пожал плечами: пусть думают что хотят, а я тут ни при чем. Как и ожидалось, мне никто не поверил, списав все на излишнюю скромность. Даже Лори, и тот как-то странно глядел в мою сторону.

Тут я заметил, что остальные так и продолжают пожирать меня глазами. Видно, ждут, что я им милостиво растолкую, что именно случилось. Вот ведь! Придется что-нибудь наплести, а то же не отстанут.

- Все то, чему вы оказались свидетелями, имеет простое и логичное объяснение - колдовство, - авторитетно провозгласил я. - Очевидно, повар, сам того не ведая, уже какое-то время является волшебником, а на кухне оттачивает мастерство, не отдавая себе отчет, что именно он вытворяет. То-то я удивлялся необычности здешних блюд, а оказывается, нет тут ничего необычного, а всего лишь очередное магическое действо.

- Давай, рассказывай, все как есть, - потребовал хозяин у несчастного повара. Тот замялся.

- Я же не знал, что я волшебник. Если честно, то мне и сейчас не верится. Я просто каждый день готовил еду, как и много раз до этого. Случались, конечно, некие странности, когда вкус блюд не совпадал с ожидаемым, но я особо не забивал этим голову: главное, что все получалось довольно-таки неплохо, даже сказал бы - лучше прежнего, посетители не жаловались. Такая импровизация в нашем деле всегда ценится. А потом мне захотелось приготовить какое-нибудь особое блюдо, не как раньше. До того я тоже экспериментировал - всякий повар, если он хочет достичь высот в своем деле, должен постоянно совершенствоваться и изобретать что-либо новое, - а вот теперь и я решил внести свой вклад в поварское искусство. Поначалу у меня образовалась какая-то каша, вон она, в кастрюле, я даже испугался слегка, но, распробовав, успокоился. На мой взгляд, вышло хорошо, вот только снаружи она подкачала, конечно. Тогда я попробовал сготовить мое особое блюдо еще разок, но чуть по-другому. И вот тут-то все и началось, - виновато сказал он.