Дмитрий Алкар: Вторая закрыта

В конце концов, рисковать своей репутацией перед владельцем квартиры спустя пару недель после заезда — совсем нельзя. Может быть, им тут еще долго жить. Когда еще найдется такая квартира, да так быстро, для вчерашних студентов? Тихий район, близко к работе, и, главное — дешево.

Когда Ксана расслабилась и прильнула к нему в ответ, он забросил свои мысли. Минут на тридцать, пожалуй.

— Добрый вечер, Александра Павловна. Это Виктор звонит. Ваш сосед сверху…

Начал было произносить Виктор подготовленную речь в шипящую и потрескивающую телефонную трубку. Но закончить ему не удалось.

— Хахаль этой дуры, которая нас залила? Вот лимита-то понаехала тут! — Перебил его визгливый старческий голос. — У нас тут цельных два пятнышка на потолке, весь пейзаж портят! Сдают квартиры алкашам всяким, а еще Борис Михайлович, с братом-то своим, а вот давай в разнос…

Виктор тяжело выдохнул в сторону, ловя на себе злобный и торжествующий одновременно взгляд Ксаны.

— Давайте я сейчас к вам подойду и вы покажете где проступили пятна. Мы не имеем к этому отношению, вот есть бумаги БТИ. Если же…

— Сейчас, спуститесь вы, как же! Такие зайдут, а потом вещи пропадают! Только с полицией вы сюда спуститесь! А ведь Боря казался нормальным человеком, даже когда брат у него умер, мы сочувствовали, веночек принесли! А тут натаскал всякой швали! Никому верить нельзя!

И в очередном всплеске страшного шипения пошли короткие гудки. Соседка снизу бросила трубку.

Виктор очень медленно положил трубку на аппарат, и молча уронил лицо в ладони. Настроение опустилось до абсолютно низкой отметки. Но вот терять лицо в переносном смысле — перед своей благоверной — ну никак нельзя. Ведь в такой простой ситуации…

— Я пойду спущусь к ним. Давай бумаги, Ксанка. — Резко бросил он.

— Молодец. — Хмыкнула она, кинув ему уже измятые желтоватые листы.

Пытаясь отвлечься перед явно тяжелым разговором, который ему предстоит лицом к лицу с соседями, он заметил:

— А ты знала, что у Бориса Михайловича был покойный брат? А он ничего не говорил…

Ксана нервно дернула плечом.

— Откуда бы? Да и с чего ему о своей семье нам было рассказывать, Вить? У тебя уже крыша поехала?

— Нет, нет… Это я так.

Суетливо подхватив бумажки, он поднялся на ноги. Пора заняться делом, доказать в очередной раз самому себе, что он не хуже других взрослых людей.

— Я пока приберусь, а ты возвращайся побыстрее. Что-то я от этого всего, видимо, устала. Голова раскалывается от боли уже второй день. — Примирительно отвечает Ксана.

— Выпей аспирина…

Подойдя к зеркалу, Виктор начал приглаживать ежик волос, пытаясь понять — насколько он представительно выглядит. Нет, наверное, надо обуться в туфли, а то если спуститься в шлепках — точно лимитой и алкашом с порога назовут.

— Не помогает. Да и ты дрых сегодня как сурок. А я всё заснуть не могла. И кошмары какие-то… — Опять дернула плечом Ксана.

— Ничего, всё в порядке. — Протянул Виктор, удовлетворившись осмотром себя в отражении.

Повернувшись к Ксане, он на секунду приобнял её за плечи, не заметив как, по каёмке стекла, на мгновение вспыхнула синяя вязь древних знаков. Тихий шорох как будто открывшейся и снова прикрывшейся двери в коридоре он тоже не расслышал, уткнувшись в плечо своей подруге, и слушая как она резко дышит.

Тяжело хлопнула дверь, и Ксана осталась в квартире одна. Лихорадочная злобная активность уже схлынула с неё, оставляя место опустошенности. Надо бы что-то поделать, но вот что? Пока Витя будет пыжиться, пытаясь доказать соседям и себе, какой он серьёзный мужик, ей и заняться особо нечем. Грело только понимание того факта, что он доказывает это всё — ради неё, в первую очередь. Когда она подцепила Витю (о, конечно, он сам этого никогда не признает) — тот был тем ещё тюфяком. Но сейчас — совсем другое дело. А только она, Ксана, смогла разглядеть за простым парнишкой, пьющим с одногруппниками пиво, забивая на пары, что-то такое… Может быть, это и есть любовь? Сложная тема для размышлений, но очень похоже на то.

Ладно, сейчас ей надо решить, что она будет делать? Тем более, скорее всего, вернется Витька избитый морально и опустошенный не меньше чем она. Злорадная ухмылка даже против собственной воли выползла на её лицо. О да, нехило ему достанется от тех соседушек. Неудивительно, что Борис Михайлович свалил из этого тихого дома и зеленого квартала…

Пройдя по коридору, она прищурилась, разглядывая дверь в закрытую комнату. Может быть, ей и просто показалось, но она привыкла доверять своему чутью. Когда же закрылась дверь за Витей, возникло ощущение тяги воздуха и тихий шорох. Как будто бы дверь чуть-чуть приоткрылась и закрылась от воздушной струи. Но ведь когда она смотрела вчера на окна квартиры из-под подъезда — те были плотно закрыты, и, судя по всему, завешены тяжелыми шторами.