Татьяна Панина - Сила магии

— Смерть, — повторила Лика, перед глазами ее мелькнула площадь Альвара, Инсилай, привязанный к столбу, золотые стрелы, впившиеся в его тело, кровь, текущая по его груди… Ее руки вдруг ощутили холодную тяжесть автомата. — Ты не права, ее можно остановить, если вовремя придти на помощь.

— Если смерть сделала выбор, как ни спеши, помощь опоздает.

— Помощь наверняка опоздает, если никто вовсе не собирается помогать.

— Утром мы свяжемся с Локи, — вздохнула Наталия, — может быть, ты совершенно напрасно обвиняешь его в бездействии. Кстати, что еще ты хотела узнать у него?

— Я не хочу, чтоб Ронни постигла участь Инсилая. Одна помощь уже не пришла. Необходима вторая смерть, чтобы хоть кто-то зашевелился?

— Не думаю, что стоит просить Локи о помощи, — помедлив, сказала Наталия, — он и без наших советов отомстит за своего ученика. В этом я не сомневаюсь не на секунду. У Черного Мага свои понятия о справедливости, долге и чести. Вспомни Илая. Он мог быть совершенно невыносимым, но при этом его нельзя было обвинить в некорректности действий. А ведь он наследник Школы Скорпиона и его моральные принципы не далеко ушли от принципов самого Локи, хотя нам это казалось полным отсутствием всяких принципов.

— Был наследником, — не сказала, выдохнула Лика, — беда в том, что Ронни не имеет никакого отношения к черной магии.

— Зато он имеет самое непосредственное отношение к Инсилаю. Локи не любит оставаться в долгу. Он поможет Рональду, если это в его силах.

— Не сильно он рвался помогать Инсилаю, — напомнила Анжелика.

— Значит, были причины, или помочь было невозможно. Господи, мы опять вернулись к началу пути. Смерть — судьба, судьба — смерть, пошло по кругу.

— Слушай, а как ты думаешь, а что происходит после смерти?

— Физической или ментальной? — уточнила Наталия.

— И той, и другой.

— Ну, после физической, если она опередила ментальную, происходит возрождение, — пожала плечами Наталья, — если, конечно, не угораздило умереть в естественном обличье.

— Я не об этом, — отмахнулась Лика, — это любой подмастерье знает. Я о последней, которая без воскрешения.

— Ну, милочка, ты спросила. Это никому не ведомо.

— Но ты-то сама что думаешь, — настаивала Лика.

— Ничего, я как-то не задумывалась об этом, — Наталья поняла, что подруга снова думает об Инсилае, и не решилась сказать, что с ее точки зрения после смерти не происходит ничего, — а ты как считаешь?

— У меня нет определенного мнения. Иногда мне кажется, что это шаг в пустоту, иногда думаю, что это очередная ступень развития. Не зря же Мерлин отказался от бессмертия. Он убедился в существовании иного, более совершенного мира, и ушел в него.

— Вполне допускаю, учитывая, что еще никто из того мира не возвращался, очень даже возможно, что там не плохо.

— Или там ничего и никого нет, и возвращаться некому.

— Оба варианта равновероятны, беда в том, что выяснить это можно только опытным путем. Желаешь попробовать?

— Спасибо, нет.

— Правильно, и так греха предостаточно. Всему свое время. Придет — узнаешь.

— Пугает не смерть, страшна неизвестность.

— Да что с тобой, ты не заболела? — Наталья покосилась на подругу. — Загробным миром озадачилась, смерти боишься.

— Не боюсь умирать, просто не хочу при этом присутствовать. Не волнуйся, я не заболела, не сошла с ума, не помышляю о самоубийстве, я только хочу знать, что происходит там, куда ушел Инсилай.

— Ясно, — опасения Натальи подтвердились, она попыталась сменить тему разговора, — знаешь, мы с тобой напоминаем мне близнецов в утробе матери. До родов еще прорва времени, а они рассуждают, есть там, впереди, жизнь или нет. И аргумент основной, как у нас: оттуда никто не возвращался.

— Так, по-твоему, есть жизнь после жизни?

— Да не знаю я. Нашла профессора загробного мира. Но, во-первых, многое зависит от точки зрения, а во-вторых… отказался же зачем-то Мерлин от бессмертия.

— В нашем понимании бессмертия, — воодушевившись, продолжила Лика, — а, может, вся наша так называемая жизнь просто топтание на месте перед царством вечного света. И тогда бессмертие не что иное, как пожизненное заключение по собственному желанию.

— Маловероятно, — помедлив, сказала Наталья, — если все обстоит именно так, тогда наше существование в этом мире — подготовка нас к жизни более совершенной. Вроде нашей чародейской отработки на земле. Сначала извольте заслужить лучшую участь, а уж потом — добро пожаловать. Не научитесь — останетесь на второй год или вообще никуда не попадете.