Иван Васильев - Ещё один шанс

— Нет, ну, до чего оперативно, действуют ребята из разрядного приказа (чуть было не сказал комиссариата)…

— Мало того, что клад забрали, спасибо не сказали, так ещё и на службу мобилизовали! — восхищенно произнес он.

— Кстати, а, что было бы, если, узнали, что, я, уже, служил? И, даже, — уволен в запас? И, опыта, у меня, — СТОЛЬКО! Причем во всех областях, военного дела!!!

— Да, они, бы меня… У-у-у… Даже, думать не хочется…

— Ну, это, кто — кого? Ещё, посмотрели бы, чья взяла?

— Ладно, не будем хвастаться! В первый раз, что ли?

— Ну, посижу, немного на сборах… — месяц — полтора.

— Прикинусь валенком! Физику подтяну… Думаю, лишним, не будет…

— Ознакомлюсь с доисторическим оружием! Постреляю со штуцера али кремневого ружья, может быть даже удаться стрельнуть из мушкетона, — чувствовалось, что сегодня странник был в ударе. Ехидные шутки сыпались одна за другой.

— Одним, словом… не пропадем!

Опять темно…

Снова связан…

Вновь сильно болит голова…

И самое обидное, что абсолютно не помню, как я сюда попал…

Лежу на холодном полу. Попробовал пошевелить руками, ногами. Безрезультатно. Спеленали добросовестно. Начал вертеть головой. Неудобно. На голову одет мешок.

— Так, вот, почему тяжело дышать и ничего не видно.

Елозя плечами и завязанными спереди руками, попытался стянуть мешок с головы. Не получается.

Перекатился из стороны в сторону, желая найти стену, чтобы упереться в нее. Не удалось…

— Нет, меня, так просто, не возьмешь, — стараюсь двигать всем, чем возможно, хотя бы для того, чтобы хоть как-то ослабить веревки…

Где-то вдали раздались приближающиеся шаги. Прислушался. Шли двое. Остановились напротив моей двери. Зашли внутрь и заговорили. Из мешка плохо слышно, о чем говорят. Наконец-то разобрал последнюю фразу…

— Сними с него мешок. А то задохнется. Что тогда хозяину скажем? Нам, пока, еще один мертвяк не нужен….

— Ни извольте беспокоиться…

— Ура! Свежий воздух! — судорожно хватаю ртом, наполняя легкие воздухлм.

Даже от малого количества света факела, моментом накатываются слезы, и темные круги кружат перед глазами.

Постепенно начинаю разбирать предметы, контуры и очертания. Первым делом смотрю в коридор, через открытую дверь, а уже потом… осматриваю камеру и людей находящихся рядом со мной.

— Ну, что, голубь сизокрылый, очухался? — произнес первый, ещё неразборчивый силуэт.

— Говорить можешь? — ехидно улыбается другой в длинном по щиколотку кафтане.

— Кх. кх… Кто вы? Что? кх…кх…кх Что вам надо?… — пытаюсь хоть, что-то сказать сквозь перебивающий от пыли кашель.

— Глянь, Василий Игнатович, а птенчик-то шевелится, и говорить умеет, — продолжил разговор бородатый мужик в деревенской одежде.

— Ну, давай, раз уж начал… Говори дальше. Куда золотишко дел? Где сокровище припрятал? — вновь стал задавать вопросы незнакомец в кафтане.

— Кх…. Так, у меня, всё до последней монеты разрядный приказ забрал. Всё до копеечки… — всеми силами стараюсь поудобнее повернуться, чтобы хорошо рассмотреть присутствующих.

— Так, ли? Нехорошо, Гришку обманывать! Гришка, он неправду издали чувствует, — зло, покосившись на меня, снова пристал бородач.

— Вся Москва, слухами полнится, про небывалый клад, каких белый свет не видывал. А ту малость, что в приказ свезли, так, это, для отвода глаз… Или, ты, думаешь, что самый хитрый? Али, тебе, не говорили, что с добрыми людьми делиться надо? — не успокаивался бородатый, все ближе подходя ко мне.

— Ой, лучше бы, тебе, нам покаяться, пока есть такая возможность…

— Да, точно, вам, говорю! Всё, у нас, забрали, — затворник, в последний раз, попытался убедить вошедших.

— Василий Игнатович, ты, посмотри… А, он, не из пужливых, — проговорил деревенский душегуб, остановив свой сапог прямо перед моим глазом.

— Ой, Лапа, поговорил бы я с тобой… Да нельзя, велено боярина дожидаться…

— Ох, любит у нас боярин, сам правду допытывать. А ведь он мастак на всякие выдумки, мужик легонько наступил на голову заключенному.

— Ну, ничего, завтра утром придем все вместе и поговорим с тобой. Запоешь ты у нас соловьем…

— А покуда полежи…. повспоминай. Глядишь помимо тайника, еще про что-нибудь полезное расскажешь. Нам оно в хозяйстве дюже сгодиться, — засмеялся он над своей шуткой.

Незваные гости вышли из камеры, закрыв дверь на задвижку.

Я быстро перекатился к двери и прислушался.

— Ну, что я, Вам, говорил! — бубнил бородатый. — Лапоть он! К утру расколется. Всё расскажет, как миленький. Вон, глаза, как, выкатил от ужаса.