Альтс Геймер - Хроники Мидгарда. Нуб детектед

— Стой! — рявкнул я. — С каким это, к свиньям собачьим, мужем? Девочке только четырнадцать!

— Это в Реальности, — спокойно парировал Спириус. — А тут ей уже двадцать два. И она год замужем.

— Вы тут что, охренели до полной бессознательности? И какая сволочь их поженила?

— Я, — скромно ответил Спириус.

Мой кулак вылетел вперед рефлекторно. Через секунду уже не кулак, а я сам летел кубарем в направлении кустов. Когда я поднял голову и выплюнул изо рта первую горсть песка, мимо меня прокатилась Женькина тушка и врезалась головой в заросли колючек. Вытаскивая из своей короткой шевелюры зеленые насаждения, мой друг глубокомысленно заметил:

— Это ничего, друган. В Реальности сочтемся.

А Спириус даже ухом не повел. Как сидел вполоборота к нам, так и продолжил восседать со своим непробиваемым «покерфэйсом». Он зашвырнул нас, как два брелока от машины, одним движением плеча, не поднимаясь с места. Тогда я впервые понял, что здесь значит сорок первый левел.

— Я понимаю ваши эмоции. Первый день в Мидгарде, и одно потрясение за другим. Дело в том, что ваша дочь тут уже почти год. В теле роскошной молодой красавицы и отнюдь не нимфетки. Они с Полонием начали встречаться где-то месяцев семь назад. Когда я узнал ее физиологический возраст в реале, они были вместе больше трех месяцев. Что мне оставалось делать? Девица вполне могла начать… э-э-э… слишком бурную жизнь, будучи неопытной и по-детски любопытной. Вот я их и поженил. Закрепив, так сказать, ее статус и связав с более опытным и мудрым Игроком. И ни разу об этом не пожалел. Уверен, что на моем месте вы предприняли бы в точности такие же шаги.

— Понятно. А физиологический возраст этого радиоактивного можно узнать? Пятьдесят? Шестьдесят?

— Сорок девять.

— Один хрен. Хорошо у вас тут старички устроились! И ноги в тепле, и остальное тоже…

— Зря вы так. Он погиб, защищая свою жену и вашу дочь.

Я оторопел. Встал, отряхнулся и уселся на свое место. Рядом плюхнулся весь взъерошенный, как дикобраз, от кратковременной экскурсии в джунгли Женька.

— В смысле, совсем погиб?

Спириус терпеливо качнул головой.

— Нет, не совсем. Я же объяснял, что, умирая в Мидгарде, люди перерождаются. Падешь от более сильного — наверняка возродишься человеком, примешь смерть от равного — проснешься могучим монстром, от более слабого — откинут назад до какой-нибудь мелочи. Полоний стал химерой. Накопит опыта и через пару месяцев вернет человеческий облик. От него мы и узнали, что произошло в Баркиде с нашими ребятами. Они напоролись на береговую стражу, была схватка, наши прикончили противников и прорвались вглубь острова. Но у одного из поверженных Игроков с собой был питомец. Птица, которая вернулась и доложила на заставе о стычке. Наших окружили в предместьях города. Полоний рубился до последнего, даже прикончил пару баркидцев, но сам не уцелел. Их, по его словам, упорно хотели взять живьем. И только когда от его ударов начали погибать патрульные, Полония тут же нашпиговали дротиками, как подушку для иголок. Женщин воины Кезона увели с собой. Вот, собственно, и все, что мы на настоящий момент знаем об их судьбе. Неделю назад друг Полония Донатус отправился за ними в Баркид. С тех пор о нем ни слуху ни духу. Мы ждем понедельника. Именно тогда у нас воскресают павшие. Может быть, это прольет свет на то, что с ним приключилось.

— Веселенькие у вас тут дела, — хмыкнул Женька. — А как все приятственно начиналось. Бабочки, цветочки. Птиц можно в ларек за пивом посылать. Чего ж вам не живется нормально в таком раю?

Спириус криво усмехнулся.

— И что вы предприняли с тех пор для их спасения? — вернул я разговор в нужное русло.

— Увы, ничего. — Спириус развел руками. — Я не могу без конца терять своих людей. В строю осталось всего тридцать два Игрока, а нам еще отражать вторжение Кезона, которое неизбежно последует.

— Вы же говорили, что он один справился с сотней? Тогда у вас нет ни полшанса!

Глаза Спириуса блеснули. Эта медуза оказалась способна на чувства, когда ее по-настоящему задело.

— Мы будем сражаться до конца. С сотней или тысячей, с демоном или человеком, безразлично. Еще никогда в своей истории Альба Лонга не сдавалась на милость победителя. Даже на милость Кезона.

— Это все очень трогательно. А как быть с моими женщинами?

— Боюсь, что вам придется самому разыскивать их. У Альба Лонга на это сейчас нет сил.

— Веселенькие дела, — повторил Женя.

— М-дя. — Я потер подбородок. — А вы весьма кровожадный правитель, Спириус! Отправить на верную гибель одного воина в компании с зеленой девчонкой и новичком-несмышленышем…