Анна Чеблакова - Смерть волкам (СИ)

Тальнар быстро взглянул на его лицо, но не в его глаза, и поспешно развернулся, собираясь уйти — куда, неважно, лишь бы подальше от этих серебристых глаз. Но он не успел сделать ни единого шага — за его спиной раздались тяжёлые неторопливые шаги, и Тальнар словно прирос к месту.

— Как прошло полнолуние, Тальнар? — вкрадчиво спросил вожак, подойдя к юноше поближе. — Я всё думал: выживешь ты или нет? Что с плечом?

Тальнар инстинктивно схватился за простреленное плечо.

— Это… это я сам. Было больно, и… — Он не успел договорить и вскрикнул от боли — Кривой Коготь резко развернул его к себе и начал срывать повязку с плеча, царапая рану ногтями. Содрав полоску ткани и отбросив её в сторону, он взглянул на Тальнара со злобой:

— Сам? Щенок! Думаешь, я не отличу царапину или укус от пистолетной пули? — С этими словами он сорвал с раны уже образовавшийся струп, перехватил окровавленной рукой Тальнара за волосы и, развернув его, ударил его грудью о ствол растущего рядом дерева. Тальнар глухо вздохнул от боли. Кривой Коготь бросил его на землю.

— Чёртов лгун!.. Ты помнишь, что я тебе говорил сделать?

— Да, — простонал Тальнар, зажимая ладонью рану, вновь засочившуюся кровью.

— Ты это сделал?

— Н… нет, — прошептал Тальнар.

— Не слышу! — Кривой Коготь приподнял ногу и опустил тяжёлый сапог на шею Тальнара. Тот захрипел от боли и ужаса.

— Д-да, да! Я всё сделал… отпусти… — простонал он, хватаясь обеими ладонями за сапог оборотня. Тот продолжал с садистским удовольствием вдавливать подкованную железом подошву в шею Тальнара.

— Что-что ты сделал? — мурлыкающим голосом переспросил он. Тальнар беспомощно разевал рот, из его горла вырвался какой-то жалкий полузадушенный писк. Коготь слегка ослабил давление, и Тальнар выдохнул:

— Я укусил… укусил девочку… ей тринадцать лет… не надо больше, не надо!

— Одну девчонку? — переспросил Кривой Коготь, надавливая сапогом на шею Тальнара и слегка поворачивая им. — Я же сказал, чтоб ты укусил побольше народу. Забыл, что я делаю с теми, кто меня не слушает? Хочешь вспомнить?

— Я не мог! Да отпусти же ты! — боль привела Тальнара в ярость, в этот момент он ненавидел Кривого Когтя сильнее, чем когда либо. Он яростно пнул его снизу вверх в ногу, едва не попав в пах. Кривой Коготь убрал ногу с его горла, и молодой оборотень жадно вдохнул воздух. А в следующую секунду Кривой Коготь пнул его в бок.

— Ты у меня отучишься замахиваться на вождя, — всё ещё спокойно сказал он. — Почему не выполнил задание?

— Потому что в меня стреляли! — ответил Тальнар, глядя ненавидящими, полными слёз глазами, на травинки перед своим лицом. Здесь трава была зелёная. Там, у дома Веглао, она была красной. — В меня стреляли, и я убежал в лес, вот и всё.

— Кто стрелял?

— Её… её брат. Он увидел меня.

— Что ж, — даже не видя Кривого Когтя, Тальнар понял, что тот улыбается, — это всё меняет.

Тальнар тяжело встал на колени, держась рукой за дерево. Он поднял голову и посмотрел на Кривого Когтя.

— Что меняет? — пролепетал он.

— Ты трус, — холодно ответил Коготь, — но ты наш трус. Этот парень стрелял в волка из моей стаи, так что он должен за это заплатить. Завтра ты проведёшь меня к нему. Заодно и девочку заберём.

Тальнар почувствовал, как у него пересохло в горле. В первую секунду он не смог ничего сказать. Лицо его мгновенно посерело. Из горла вырвался судорожный вздох.

— Что не так? — издевательски приподнял брови Кривой Коготь

— Нет, мой вождь, прошу вас! — воскликнул Тальнар. — Не надо туда ходить! Она умерла, умерла! Я убил её, она истекла кровью! Я сам видел!

— Как ты видел, если тебя подстрелили и ты убежал в лес?

— Я, я… порвал ей горло! Она не могла выжить!

— Горло? — переспросил Кривой Коготь. — Да, это сделать хочется в первую очередь… Ладно, вставай.

Тальнар поднялся на ноги. В голове у него шумело. Он мог думать только об одном — если Веглао всё ещё жива, Кривой Коготь не должен добраться до неё. Вожак оборотней удалялся своей вальяжной походкой, его рыжие волосы шевелились на ветру. Тальнар посмотрел ему вслед и помотал головой.

«Ты её не тронешь, гад, — подумал он, — никогда не тронешь».

Ещё никогда Веглао не тянула так с походом в школу. Она нарочно выбрала самый длинный путь — вдоль ручья, мимо Круглого озера, которое было ужасно грязным от того, что в него стекали отходы с трёх расположенных рядом ферм, но всё же некоторые отчаянные головы осмеливались там купаться. Потом она прошлась по улицам, пачкая ботинки в серой грязи, и собаки во дворах захлёбывались яростным испуганным лаем, а люди торопливо отворачивались и задёргивали занавески.