Татьяна Любушкина - В лабиринте миров

— Ой! — звонкий крик и растерянный взгляд молодого бойца вызвал новый взрыв смеха, но последующая череда брошенных камней, заставила стражников приумолкнуть.

— Кто здесь?!

Воины схватились за оружие и пытались в темноте разглядеть нападавшего, то есть меня. Но я не дала им такой возможности.

Варево в котелке забулькало возмущённо, вспухло, расширилось и полезло неудержимо наружу, заливая костёр.

— Эй, кто-нибудь! Снимите похлёбку с огня!

Но предостережение запоздало.

Похлёбка вздулась над котелком, словно огромный гнойный волдырь. Серые потёки, сочились через её надутые бока, уничтожая остатки пламени. Стало совсем темно и только свет далёких звёзд освещал растущий на глазах пузырь.

— Что это?!

Голос в наступившей тишине был полон тоски, но никто не дал на вопрос ответа. Никто не понимал, что происходит.

— Это колдовство! — рявкнул тот, что стоял совсем близко от меня, рослый, широкоплечий бородач. — Круши его, ребята!

Призыв бородача не вызвал энтузиазма у его товарищей и он один ринулся в бой. Но боя не получилось.

Пронзённый острым мечом пузырь лопнул с оглушительным треском, забрызгивая вонючей жижей всё вокруг: траву, камни и окружавших его воинов. Вонь из его нутра неслась нестерпимая. Воины кашляли, тёрли глаза, слали проклятия неведомо кому, но избавиться от удушливого запаха и мерзких потёков не могли.

Удовлетворённая, я покинула чёрный холодный камень, на котором сидела, словно огромная ночная птица.

— Приятного аппетита, мальчики!

Моё вежливое пожелание не было услышано сквозь стоны и проклятия, но я и не ждала ответа. Больше Край Водопадов не привлекал меня.

…Я летела над грядой гор — зловеще-красных в свете восходящего солнца, отыскивая то место, куда меня принесло течением. Но лодки не было видно, а костёр внизу давно потух. Я разыскала ручей, где мне повстречались беспечные молодые люди. Следы на песке указывали, что ночью здесь побывал кто-то ещё. И не просто побывал, но и утащил мою лодку — единственное средство, чтобы вернуться. Вот это уже никуда не годилось. Я хотела отправиться по следам, чтобы вернуть свою собственность, но шум на скалистых утёсах привлёк моё внимание.

По отвесным скалам карабкался малыш.

Его худенькую фигурку безжалостно трепал ветер, стая птиц возмущённо носилась вокруг, ещё не нападая, но угрожая всячески крепкими клювами и когтями, но малыш был упрям. Интересно, что ему понадобилось на такой высоте? И где его родители? Моё беспокойство всё возрастало, когда я увидела, что мальчуган осторожно развернулся на краю узкой, каменной площадки и встал лицом к обрыву. Он что, прыгать собрался?! Лицо малыша было бледным и полным решимости. Не нравилось мне это. Я подобралась, как пантера перед прыжком, готовая в любую секунду взметнуться ввысь. Что же ты задумал, малыш?

Мальчик смешно раздул щёки, словно изображая воздушный шар и осторожно взмахнул руками, отрываясь от скалы. Этого неловкого движения оказалось достаточно, чтобы недремлющий ветер подхватил маленькое тельце и мальчуган закричал тонко и отчаянно, камнем падая на бурые валуны, усыпавшие берег.

Я успела поймать его у самой земли и не рассчитала, что малыш окажется таким тяжёлым. Кубарем мы покатились по гладким валунам и упали в ледяной ручей, поднимая тучи брызг.

Когда мы выбрались — малыш заревел. Вода стекала с его волос, тонкие мокрые штанишки и короткая рубашонка облепили худенькое тельце и он трясся от холода, боли и испуга, старательно открывая рот и издавая душераздирающие вопли.

Я быстро ощупала его ноги, руки, плечи… кажется, всё цело.

— Вот что милый, — я постаралась, чтобы голос мой прозвучал громко и внушительно. — Вытереть тебя нечем, а согреться необходимо. Давай-ка пробежимся, ну? Наперегонки!

Я тянула малыша за руку, заставляя бежать по холодному влажному песку и он упирался вначале, захлёбываясь слезами, но потом побежал, бойко переставляя крепкие босые ножки и судорожно всхлипывая на ходу.

Вместе, мы добрались до серных источников и упали на землю, блаженно прижимаясь мокрыми телами к тёплым камням.

— Иди-ка сюда, — я посадила мальчика возле себя и принялась растирать руками его худенькую грудь и спину. Не хватало ещё, чтобы малыш заболел после ледяной ванны.

— Ты зачем на гору полез?

Малыш насупился и смотрел вниз, ковыряя песок грязным пальцем.

— Не хочешь говорить?

Мальчик молчал.

— Как хочешь…

Тело малыша согрелось, щёки порозовели и я подумала, что пора мальца отвести к родителям.