Виктория Гетто - молодость

— Понимаю. Не хочешь прогуляться?

— И куда?

— На рынок. Посмотришь кое-на что?

— С удовольствием.

Она расцветает улыбкой.

— Только оденусь.

Киваю ей, и когда рёска убегает к себе, в гостевые комнаты, подхожу к раскидистой вешалке из рогов аборигенного оленя, снимаю с неё куртку и одеваюсь. Льян возвращается на удивление быстро — сказываются армейские привычки. Я подаю ей руку, ладошка ложится мне на локоть и мы выходим из дома…

…Рыночная площадь полна народа. К сожалению, продавцов куда больше, чем покупателей. На нас косятся, но помалкивают. Или не узнают, или деликатничают. Другого не дано. С удовольствием вдыхаю густой солёный воздух — люблю я море! Недаром вырос на Мурмане — планете, почти полностью состоящей из океанов, и океаны мне знакомы не понаслышке. Правда, покинул её очень давно, но тем не менее, помню всё, что связано с родным домом. Запах солёной рыбы, ворвани, шкур морского зверя — неповторимый колорит любого приморского города. Льян морщит носик, но тем не менее, терпеливо следует за мной. Вдруг застывает у прилавка, тычет пальчиком:

— А это что такое?

Большой лоток весь завален вялеными щупальцами осьминогов, или как там это головоногое называется.

— Не пробовала?

— Не-а…

Оглядываюсь по сторонам — о! Вот она, бочка с пивом!

— Хозяин, нам бы порцию…

Серв улыбается, насыпает нам в небольшие туески, плетённые из коры, гору деликатеса. Плачу диби, продавец рассыпается в благодарностях, а я подхватываю туес, одновременно шлёпая по потянувшейся к закуске руке девушки:

— Потерпи минутку.

Она опять надувает губки, но мы уже возле пивной точки.

— Две малые кружки.

Снова на прилавок ложится диби. Коренастый монах, стоящий за стойкой, нацеживает заказ, плотная пена лезет через край глиняных сосудов, отходим чуть в сторонку, где стоят пустые бочки. Ставлю покупки, затем делаю первый глоток, кладу в рот щупальце — вкуснятина! Мясо морского чуда просто тает во рту, придавая пиву невероятный вкус. Льян с опаской отхлёбывает, тоже кладёт осьминожку в ротик, пару раз жуёт, пробуя, и вдруг её челюсти начинают работать, словно паровая машина. Ага! Распробовала!

— Уф! Какая прелесть!

— Угу. Нравится?

— Очень!

Глаза блестят, губы слегка жирные, но она, не заботясь об условностях, как обычно, улыбается во все свои тридцать два зуба. Знает, чертовка, что они у неё белые и ровненькие. Короче, красивые. Оставляем пустые кружки на месте — их потом заберут, и я веду её дальше в ряды, где глаза просто разбегаются: рыба белая, красная, коричневая. Вяленая, солёная, копчёная обеих видов, есть и свежая, подёрнутая ледком от мороза. Топорщатся громадные плавники, выпученные глаза иногда просто пугают. Мы идём по рядам, и Льян просто таскает меня от прилавка к прилавку, едва не сбивая с ног. У неё не закрывается рот, столько вопросов. По мере возможности отвечаю, если не знаю ответа сам, то узнаю у продавцов, наконец, град слов утихает, и рёска, похоже, переполнена впечатлениями. Ещё бы! Рёко — сухопутная страна, выходов к морю у неё нет. А фиорийцы не очень то и жалуют прибрежные районы: мало подходящих для поселений нет, слишком много пиратов, короче, стараются селиться в более плодородных районах…

— Пойдём домой?

Она заглядывает снизу мне в глаза.

— Хорошо.

Киваю ей в знак согласия, мы разворачиваемся и не спеша шагаем по улице. Между домами тихо, к тому же начинает смеркаться. Время пролетело незаметно. Льян обхватывает мою руку, прижимает к себе и так вот, рядышком, мы молча идём к моей усадьбе…

— Знаешь, мне нравится тут…

— Намекаешь, что не прочь остаться подольше? Так я тебя не гоню — отдыхай, сколько влезет…

— Дурак!

Она шлёпает меня по плечу.

— Ничего ты не понимаешь!

Отворачивается, но руку, тем не менее, не отпускает. К тому же я чувствую её округлое бедро через одежду. Эх, малышка! Всё я понимаю. Всё. Просто… Как бы тебе объяснить? Даже не знаю. Пожалуй, лишь то, что мы слишком разные. Слишком… Скоро я улечу с планеты — Атти подал сигнал в Империю. Но до этого мы можем сцепиться с саури. И что тогда? К тому же, что ты будешь делать на Руси? Не зная ни языка, ничего не умея? Я всего лишь пилот истребителя, и у меня нет ни капиталов, ни дома, ничего. И в любой момент меня могут сбить. Что тогда? Вернёшься на Фиори? А подсознательный внутренний голос ехидно шепчет, что вот насчёт саури ты бы не колебался, а наплевал на все доводы разума и… Что — и? Бесплодный брак? Сергей! Ты хочешь быть последним в своём роду?! Нет! Так почему же ты отвергаешь эту красивую и умную девушку? Почему перед твоим взглядом стоит плачущая Яяри? И каждая слезинка саури рвёт твою душу? Сделай свой выбор, в конце концов! Не морочь голову ни Льян, ни себе, ни Яяри…