Михаил Ротарь - Три закона Дамиано

У русских «старшой» наливает по стаканам всем поровну и командует парадом. Все чокаются и пьют одновременно, обычно с каким-нибудь тостом. Местная традиция иная. Для нее достаточно и одного стакана. «Солнце вращается по часовой стрелке», ты выпиваешь стакан, налитый тебе соседом справа, затем наливаешь соседу слева. В зависимости от симпатии или антипатии, наливаешь или две капли, или «с верхом». Претензии не принимались. Себе наливать не разрешалось, наливать вне очереди или через одного – тоже. Морду бить за недолив можно было только после пьянки.

«Сабантуй» был в самом разгаре. На меня косо посмотрели, как на очередного халявщика.

И водка, и закуска за столом уже заканчивались. Все посматривали друг на друга и спорили, кого теперь посылать к соседу брать «на крестик», то есть в долг.

Но я достал из своей наплечки литровую бутылку магазинной водки и кусок колбасы, и кривые лица сменились на приветственные. За столом сидели две особи женского пола. Незнакомая молодая красавица и ее подруга. Симпатяга явно придерживалась правила: «Если хочешь выглядеть молодой и стройной, держись поближе к старым и толстым»

Со второй я был немного знаком, она часто здесь появлялась. Не в моем вкусе, постарше, толстоватая, с арбузными грудями. Не совсем уродина, но и не красавица. Ее прозвали «акустической торпедой» за то, что она часто приходила сюда и шла по коридору, прислушиваясь к звукам за дверями. Затем стучалась туда, где были слышны песни, громкий разговор или звон стаканов.

Еще у нее была другая кличка: «Байконур».

Когда-то она работала паяльщицей. После пайки платы надо промывать спиртом. Чтобы его не воровали и не пили, вместо него выдавали спирто-бензиновую смесь. После промывки образовавшуюся гадость положено было сливать в особую канистру, которую потом сдавали для утилизации. Процесс это нудный, поэтому все это дерьмо из-за лени просто сливали в унитаз. Спирт смешивался с водой и уходил вниз. Бензин же легче воды, с нею не смешивался и оставался сверху.

Курить в туалете, естественно, запрещалось. А нашим людям всегда наплевать на запреты! Если бы у нее была зажигалка, ничего бы не произошло. Но она прикурила от спички и кинула ее, еще горящую, между своих ног вниз. Спичка упала в скопившийся бензин. Тот полыхнул факелом. В спущенных трусах, с обгоревшей задницей, она с криками и проклятиями влетела в цех, вынеся своим телом туалетную дверь, сметая все на своем пути. Сначала ее называли после этого «Летучей Голландкой», потом это погоняло сократилось до всем известного названия космодрома в Казахстане.

Мне досталось свободное место недалеко от красотки, и я присоединился к празднику под названием «Триста лет граненому стакану». Общий пьяный базар уже распался на отдельные разговоры между разными группками. Я на ушко спросил Йена: «Кто это?» Он ответил, также на ушко: «Зовут Дженни. Незамужем. Не советую, но дело твое».

Красавица была одета по-летнему: легкая маечка и короткая юбочка. Типичная славянка среднего роста с длинными, от ушей, ногами. Тонкая талия, темные волосы и слегка раскосые глаза с ярко подчеркнутыми бровями. Вне сомнений, кто-то из азиатов в свое время влез в ее генеалогическое древо.

Когда очередь произносить тост дошла до меня, у меня раскрылся фонтан красноречия. В процессе разглагольствования я упомянул некоторые города, где я побывал.

– Краснодар? О, там у меня есть любовник, – вставила свои пять копеек красотка. Она явно наслаждалась вниманием всех мужиков к своей персоне.

Я слегка смутился, но продолжил свое повествование.

– Москва? О, у меня там тоже есть любовник!

Но я закончил свою тираду, выпил и стал незаметно присматриваться к этой фемине.

Периодически кто-то из этой компании выходил покурить на балкон. После третьего круга хозяин комнаты, Ариэль, стал мне подмигивать, строить гримасы и кивать головой.

Наконец я понял, чего он хочет, и вышел с ним наружу. Ариэль в это время вдруг решил отращивать бороду и был похож на Солженицына.

– Виктор, я знаю, что ты умный человек, – заговорщически начал он.

– Был бы умным, пил бы сейчас «Мартини» на Таити, а не дешевую водку здесь.

– Нет, я знаю, что ты умный,– помялся он, не зная, с чего начать.

– Ну, не тяни кота за хвост! Ревнуешь меня к этой красавице, что-ли? Она твоя?

– Да тьфу на нее! Она ничья. Трахни ее, она это дело любит. Я о другом. Понимаешь, я написал книгу. И я хочу, чтобы ты ее прочитал.