Инна Лёвина - Лунный Камень

Стражник споткнулся, чуть не выронил кувшин...

-Я должен посоветоваться, спросить...

Через неделю он, опять же не говоря ей ни слова, принес то, что она просила. Теперь каждый день вместе с водой и хлебом ей приносили две свечи. Также ей выдали огниво. Когда первый раз в ее камере зажегся маленький желтый огонек, живой и ласковый, Мария долго смотрела на него...долго... пока не догорела свеча...

Только на следующий день она начала писать. Выведя на первом листе несколько строчек - отвыкшая рука словно забыла, как надо писать буквы и складывать их в слова - Мария отложила перо. Она задумалась - а что будет потом? Эти листки умрут вместе с ней? Или уйдут в архив королевской канцелярии? Или их просто выбросят, когда она закончит работу? Она отложила перо и прошла несколько раз по камере от стены до стены... и снова... Подумав, Мария решила положиться на волю Божью. Что суждено ее трудам - то суждено. Она ничего не может изменить, разве только сделать еще один экземпляр и спрятать его. Она подумала, что наверняка в полу или стенах можно найти плохо держащийся камень и сделать за ним тайник... или спрятать под матрасом...

Решив пока не думать об этом, она снова села за работу. Но, написав еще две строчки, Мария опять задумалась... Воспоминания теснились перед ней, наплывали одно на другое... Многие ушло из памяти, что-то она помнила до мелочей, иной раз совсем вроде бы неважное, но теперь такое дорогое для нее. Мария поняла, что ей трудно будет сделать спокойное, упорядоченное хронологически произведение в стиле медлительных, не спеша развертывающихся воспоминаний. Она разорвала первый лист и взяла следующий...

И вот быстрые строчки стали складываться в воспоминания - отрывки, словно разноцветные камешки, складывающиеся в большую, пеструю мозаику - ее жизнь... Ее первые шаги во дворе замка - огромные тополя, она кажется себе такой маленькой около них, темные листья шелестят где-то невообразимо высоко... Сонный и теплый щенок у нее на руках ... Длинные истории о старых днях, которые бабушка рассказывает по вечерам у камина...

Она писала каждый день, с самого утра, до тех пор, пока не догорала вторая из двух свеч, приносимых ежедневно.

Историки через много лет эти записки назовут "бесполезными", а литераторы - "великолепными"... Историки ругали "Записки о прежних днях" за то, что в них не упоминались ни какие-либо события тех лет (а ведь Мария могла бы рассказать очень о многом: о великих завоеваниях, дипломатических интригах...), ни люди ( а она знала множество выдающихся полководцев, художников, поэтов...) . В ее книге не было никаких деталей, столь приятных сердцу любого историка - ни описаний костюмов той эпохи, ни рассказов о балах и охотах... Литераторы ценили эти воспоминания за богатство языка, точность описаний, за то, что мгновения далекой жизни, как живые пойманные бабочки, трепетали на страницах книги, и можно было как наяву услышать скрип снега под легкими сапожками барышни, вдохнуть таинственный, влажный, грибной запах осеннего леса, увидеть лучи ярких колючих звезд, словно ведущих далекий небесный разговор, почувствовать под ногой тревожное и веселое потрескивание тающей кромки весеннего льда.

Мария не думала о том, как оценят ее воспоминания, она просто старалась задержать ускользающие в немую, темную вечность мгновения своей жизни, спасти яркие живые огоньки, один за другим тонущие в непроглядной ночи...

Через несколько недель работа была окончена. Мария сделала второй экземпляр и спрятала его в найденном ею тайнике в стене - в небольшом углублении, которое было заложено камнем. Дня два она обдумывала и перебирала в памяти написанное. На третий день - на нее нахлынула тоска. Воспоминания больше не терзали ее, ее томила пустота, бессмысленность ее жизни, бездействие, безысходность... Прошла неделя. Однажды, проснувшись, она поняла, что не хочет подниматься с постели, не хочет есть... не хочет жить...

Она жалела, что не может, закрыв глаза, уснуть навсегда. Жалела она и о днях, когда она писала с утра до сумерек, то гасила свечу, чтобы хватало дольше, а сама погружалась в воспоминания, искала слова, то вновь зажигала свет, и быстрые строчки летели одна за другой... Однажды она подошла к столу. Там лежала уже довольно высокая, пыльная горка свеч - поскольку не давали распоряжения их не носить, стражник каждый день клал на стол еще две свечи, несколько листов бумаги и доливал чернила в чернильницу.

Мария взяла одну свечу, ощутила ее запах - грустный, летний, медовый... Задумчиво взяла бумагу, перо. Зажгла свечу. Камера озарилась теплым желтоватым светом. Теперь свечи можно было не жалеть... Мария медленно подвинула к себе лист бумаги и начала писать. "Я не думаю, что когда-нибудь ты прочтешь это письмо, но жизнь полна таких странных совпадений, таких случайностей, что не каждый писатель осмелится описать в своем романе. Я не знаю, что там наверху, зима, весна или уже лето, вижу только тусклый далекий свет, вспоминаю цвета, запахи, голоса. Я давно не знаю ничего о тебе, но думаю, ты не рассердишься и не будешь недоволен, если я снова, после многих лет молчания, напишу тебе..." Это было первое письмо из многих десятков "Писем к другу". Мария сама не была точно уверена, говорит ли она с Крем или это только лишь литературный прием... но она писала ему, рассказывала сны, делилась мыслями о прошлом, сомнениями и сожалениями... Долгий разговор, тяжелые раздумья, раскаяние, тихая мольба о сочувствии и простом человеческом тепле... Иногда Марии казалось, что он читает эти письма и переживает вместе с ней, сомневается, тоскует, осуждает ее и прощает...