Константин Дадов - Борьба за жизнь

- можете выходить, господа, здесь все под контролем. - спокойным и ровным голосом произнесла она, обращаясь к тем, кто оставался в карете.

Из экипажа, один за другим, стали выходить чиновники, которым предстояло управлять новым городом, перешедшим под власть союза.

- я рад приветствовать высоких господ, и с глубочайшей радостью передаю вам управление этим городом. - торжественно произнес Алексей, до минимума сократив церемониальную речь.

Это разумеется не ускользнуло от внимания чиновников, глава которых, слегка толстоватый эльф, не преминул вставить язвительное замечание в ответной речи, ясно показывая, какого мнения он о солдафонах.

- мы принимаем руководство над городом, и блакодарим вас за службу. Должен заметить, генерал, что я рад застать этот город не в руинах, и еще не разграбленным вашими доблестными воинами.

Коллеги чиновники, слаженно рассмеялись, показывая, что это была шутка, но по их взглядам было понятно, что они вполне согласны со своим лидером.

Алексей с каменным лицом, выдержал паузу, и самым вежливым тоном на который был способен, предложил высоким господам проследовать в их новую резиденцию.

Весь последующий день, генерал был занят тем, что знакомил чиновников с текущими делами, и освободился только после заката.

На утро было назначено отбытие армии, за порядком в городе теперь была назначена следить личная охрана чиновников. Поэтому Алексей не стал терять время на теплое прощание, еще и потому что боялся не стерпеть очередной "шпильки" и врезать самодовольному аристократу.

Уже по пути в солдатский барак, генерал почувствовал, что за ним кто-то идет. Сперва он не подал вида, что заметил слежку, продолжил идти тем же маршрутом, незаметно зажав в руке серебряную пластинку, на которой был изображен символ молнии.

Преследователь двигался почти бесшумно, постоянно держался в тени, и если бы его целью был не опытный воин, с стажем в несколько десятков лет, то он мог бы подобраться незаметно. Долго такое преследование продолжаться не могло, и когда жертва проходила мимо очередного переулка, от стены отделилась черная тень.

Алексей скорее почувствовал движение, чем услышал его. Подчинившись интуиции, и рефлексам, выработанным за долгие годы, он наклонился вперед и чуть в сторону, пропуская удар нацеленный в шею, и развернув корпус, одной рукой перехватил запястие нападавшего, а другой влепил серебряную пластину в тело противника.

В последний момент, черный силуэт изогнулся, уходя из под удара, захваченная кисть вывернулась, противник упал на руки, и оттолкнувшись,взмыл в воздух, одновременно нанося удар ногой.кожанный сапог молнией метнулся в лицо Алксея, и если бы не вовремя выставленная рука, генерал получил бы нокаутирующий удар. Но получилось так, что сапог оказался в крепком захвате, а руки уже проводили болевой прием, направленный на лодыжку.

И снова противнику удалось ускользнуть, резко дернувшись, и оставив злополучный сапог в руках генерала. Тут же последовал удар под колено, и чувствительный тычок под ребра. Уже падая, но не теряя ориентацию и контроль над собой, Алексей ударил локтем в бок своему противнику, и не без злорадства заметил, как фигура в черном, согнулась в нескольких шагах от него.

К сожалению, удар не получился сильным, и противник уже поднялся во весь рост, в то время как генерал, еще только восстанавливал дыхание, и стоял на коленях.

- может на этом и закончим? - отдышавшись, спросил он.

- тогда, отдай сапог. - ответила Жизель, и добавила. - для человека в твоем возрасте, ты сохранил хорошую форму.

- минут через пять, когда нога перестанет неметь, я покажу тебе, насколько хорошую форму я сохранил.

- слова, слова. - усмехнулась эльфийка, получив назад свою обувь.

Найти свободное жилье в захваченном городе, даже при условии что почти везде можно было наткнуться на расквартированных солдат, оказалось делом пары минут.

Однокомнатная квартирка, с разломанной в шепки кухней, но сохранившейся спальней, оказалась достаточно уютной. Им даже не пришлось зажигать свет, отблесков луны вполне хватало.

Не было ненужных в этом случае фраз, признаний и обещаний, которые звучали бы банально и глупо. Дрожащие от нетерпения губы, сливались в жаркие поцелуи, руки Алексея гладили бедра и талию Жизель, и с каждой секундой становилось все жарче.

Рубаха Лехи, первой полетела на пол, и острые ногти эльфийки впились в широкию грудь генерала, когда он повалил ее на широкую деревянную постель, на которой лежал лишь старый матрац. Пальцы торопливо расстегивали пуговицы, едва не отрывая их, а в воздухе раздался тихий стон, когда одежда наконец оказалась сброшенной.