Андрей Прусаков - Оружие Древних

Браться пошли, и Улнар с изумлением видел, с какой скоростью они несутся над землей. Вот пограничные земли, Улнар узнал знакомый торговый городок, откуда отправлялся в поход в Кхинор. А вот и великий Кхин. Он остановился:

— Как мы переплывем?

Не отвечая, Маррод ступил на воду и пошел по ней.

— Мы не люди теперь, — сказал он, — мы — духи, вода не преграда для нас.

Перебежав великую реку, воины вступили в Кхинор.

— Как мы найдем ее? — спросил Улнар. План Маррода уже захватил его, и воин готовился встретиться с ведьмой лицом к лицу.

— Увидишь. Ее черное колдовство видно издалека.

Они пронеслись над холмами, спустились в долину и увидели шатер.

— Это она, — сказал Маррод. Эльд внезапно повернулся, встречая лицом к лицу появившегося, откуда ни возьмись, человека.

— Отец! — воскликнул он. Улнар радостно шагнул к отцу и остановился, понимая, что не сможет обнять бесплотный дух. Отец мертв. Эта мысль ударила в сердце, которое еще верило…

— Я рад, что вижу вас вместе, — улыбнувшись, сказал Эндор. — Оставайтесь вместе до конца.

— Отец, скажи… — начал было Маррод, но Эндор прервал сына:

— У вас нет времени для разговоров, Маррод. И здесь не место для них. Мы еще поговорим. Смотрите, вот ее шатер!

Улнар невольно содрогнулся: в мире призраков шатер великой властительницы сиял мрачным багровым светом. Воин помнил: вокруг него всегда стояли колья с насаженными на них высохшими головами, но теперь вместо кольев шатер окружали сгустки пульсирующей тьмы.

— Это охрана, — сказал Эндор, — чтобы добраться до Ош–Рагн, вам надо пройти через нее.

— Но как нам биться с этим? — недоуменно спросил Улнар.

— Так же, как бьешься в мире живых, — улыбнулся отец.

— Но у нас нет оружия, — сказал Маррод.

— Ваше оружие — любовь. Злом и ненавистью вы их не убьете. Они сами — зло и ненависть.

— Любовь? — переспросил эльд. — Я не знаю, что это.

— Ты знаешь, — ответил отец. — Ты шел к брату через пустыню, рисковал и бился насмерть. Это и есть любовь. Улнар принял тебя таким, какой ты есть, ни разу не попрекнув, хотя однажды ты едва не убил его. И это любовь. Сильнее оружия у вас нет. Идите, мои дети, я верю: боги помогут вам…

Эндор махнул рукой и растаял в тумане. Братья переглянулись и пошли к шатру. Сгустки тьмы всполошились, задергались и выросли, превращаясь в ужасных существ. Огромные, широкоплечие, вооруженные устрашающими мечами и копьями, они преградили воинам путь. Судя по остаткам одежд, среди жуткой охраны были не только морроны, но и арны, и северные варвары, и другие, неведомые братьям, побежденные ведьмой воины и вожди. Многие не имели лиц, вместо них плавала тьма, глаза иных горели жуткими красными огнями.

— Держись рядом, брат, — сказал Маррод. Улнар кивнул, и монстры ринулись на них. Воин не успел удивиться, откуда в руках возник светлый клинок, и он быстро, наотмашь ударил. Раздался страшный крик, подернутая дымкой голова слетела с плеч, а тело съежилось до размера точки и пропало.

— Шенн, смотри! — Далмира бросилась к Улнару. Воин лежал почти неподвижно, но лицо его изменилось. Морщины собрались на лбу, лицо перечертила гримаса ярости, и он протяжно застонал.

— Сделай что–нибудь! — заламывая руки, попросила она. Шенн приоткрыл воину веки: Улнар был в глубоком обмороке. Шенн вспомнил о снадобье, применяемом при потере сознания — дурно пахнущем корне мечелиста, и бросился к своей сумке, но остановился. Может, все же подождать? Маррод сказал: он подаст знак. Какой знак?

Маррод стоял в стойке, расслабившись, чуть откинув корпус назад. Его меч касался острием земли. Он ожидал атаки. Демоны бросились на него, замахиваясь чудовищным оружием. Эльд шагнул навстречу и, как стрела входит в тело, стремительно вошел в их строй, рубя направо и налево.

Могучий северянин возник перед вольным воином. Огромный широкий меч в его руках ударил Улнара наотмашь, но арн уклонился и поразил врага в плечо. Покрытое полосками черной краски, неестественно–бледное лицо демона исказилось болью, но он вновь ударил. Неожиданно, снизу вверх, рассчитывая поразить шею противника, но бывалого воина трудно застать врасплох. Улнар встречал подобных ему противников: рослые и могучие, они, как правило, не отличались ловкостью и скоростью. Так и вышло: стремительно шагнув вперед, Улнар поймал варвара на замахе и, сойдясь почти вплотную, перерезал ему горло. Крови не было и, падая, враги рассыпались в прах.

Демоны набегали один за другим. Улнар не видел, как сражается Маррод, но слышал, как обреченно стонут сраженные его рукой чудовища. Огромная алебарда в руках следующего воина летала, как перышко, и Улнар с трудом уклонялся от ее разящих ударов. В одной из атак противник размахнулся так, что неизбежно должен был сразить стоящих позади товарищей — но алебарда прошла через их тела, не причинив вреда… Дистанция была на руку врагу, и Улнар пытался сократить ее, то подныривая под серповидное лезвие, то быстро прыгая вперед, но противник успевал блокировать удары, да так, что воин едва не оказывался на земле. Это был сильный противник, подобного воин не встречал, но… «Никто не совершенен, даже боги совершают ошибки. Я думаю, люди — тоже их ошибка», — однажды, полушутя, полусерьезно сказал Улнару отец. И воин понял, где слабое место врага. Он прекрасно владел оружием, его приемы были безупречны — но в движениях, в манере вести бой не было ни капли фантазии, ничего от себя самого, лишь заученные до автоматизма приемы. Значит, надо вести бой в непривычной для него манере…