Наталья Норд - ремя Вспомнить. Хроники Метрополии. Часть 1

― То-то я смотрю, запах...

― Я присматривался к нему пару семидневов, послушал людей, потом послал письмо и немного денег, якобы от дальних родственников, приглашающих парня поработать на лесоповале. Никто не усомнился, парень сильный, даром, что на голову слаб. Все думают, что он сгинул по дороге на работу - за пару золотых парня вполне могли прибить где-нибудь на большаке. О письме я позаботился.

― Целое дело. И ради того, чтобы вдыхать эту вонь и слюни ему вытирать?

― Не ради. С каждым шагом...

― Трупом...

― Неважно, я все ближе к цели.

― Ты фанатик. И смутьян. Если Высший узнает, чем ты тут занимаешься, не видать тебе ни даров, ни пастырства. И скулы, и виски выжжет каленым железом. Ты ведь на что покушаешься? На него самого, на его полномочия, привилегии, наконец. И что тебе с того, что ты услышишь голос Домина, если Он вообще захочет с тобой говорить. Многие пастыри вообще считают, что Его не существует...прости меня Повелитель, если Ты есть, ― Сюблим скорчил постную благочестивую физиономию, потом показал в пространство неприличный жест, ― и я в их числе. По моему разумению, есть только братство ошалелых пленсов, которых мы производим и пестуем, кто-нибудь из них дурачит Толия оттуда, а мы умиляемся: 'Ах, Домин говорит с Высшим Пастырем!'. Тьфу!

― Ты сам несешь ересь, а еще называешь меня еретиком, ― усмехнулся Тормант.

― Несу. Служу неизвестно кому, подчиняюсь старому пердуну, пускающему газы из-за больного живота даже на церемониалах, провожу дурацкие ритуалы, общаюсь со всяким сбродом, охочим до крови и извращений. Еще раздаю дары, пополняю армию прорицателей, чародеек и гадалок, прибавляю мужскую силу королю и женскую силу его любовнику. Потому что нынешнее положение дел меня вполне устраивает. Я к власти не стремлюсь, на основы Храма не покушаюсь. И не мотаюсь по всей Метрополии, кормя клопов по постоялым дворам, ― Сюблим прошелся по комнате, задувая свечи. ― Посмотри, на кого ты стал похож со своими 'изысканиями'. Тебе надо выпить как следует, отыметь девку, хотя я знаю, что ни одна девка ТАКУЮ голову, как твоя, не прочистит. Пойдем, проведем вечерок в корчме, я знаю одну неплохую. Твой слуга вывезет труп в лес, сегодня он разжился тремя золотыми и будет весь вечер лапать шлюх. Боюсь только, однажды кто-то предложит ему четыре золотые монеты, и он проболтается, твой Орешек. И лететь тогда твоей голове...

― Сюблим, ― перебил друга Тормант, ― ты веришь во все эти разговоры насчет будущей власти Храма и армии пленсов, которая нам однажды поможет?

Сюблим остановился у заставленного свечами стола, задумчиво провел рукой над пламенем.

― Политика. Ты, друг мой, говоришь сейчас о политике, которую я недолюбливаю, и в которую я стараюсь не лезть, даже бывая при королевском дворе. Любой шут знает о политике больше, чем я. И я не знаю, зачем мы подчиняем себе все эти души, пленсов, висящих в междумирье. Не знаю и знать не хочу. Но я верю, что время прозябания Храма прошло, иначе меня бы здесь не было. И мы с тобой должны молиться, все равно кому, чтобы вся эта болтовня Толия насчет нашего великого будущего оказалась правдой, потому что иначе - поверь мне, я сделаю все, чтобы этого не произошло - и единобожцы, и пятихрамцы будут сражаться за право поджарить нас в своем аду...

****

В кустах зашуршало, кто-то вышел к обрыву, хрипло задышал за спиной Торманта. Тот стер с лица хищную улыбку и обернулся, дружелюбно кивнув подошедшему.

― Привет, ― сказал жрец. ― Как здесь красиво! Я люблю лес. Я друг. Как тебя зовут?

****

― Довольны ли вы даром нашего Господина? ― учтиво спросил Тормант, наливая себе и хозяйке вина из изящного серебряного кувшина.

Та, слегка зардевшись, огляделась по сторонам и громким шепотом произнесла:

― Очень довольна, господин мой. Очень.

― Как проходят соития? Достаточно ли хороших любовников в этой глуши? Не скучно ли вам?

― О, очень скучно, мой господин, ― пожаловалась поклонница. ― И мужчины все - грубияны . Впрочем адман Лард - очень, очень привлекательный мужчина, ― вдова облизала губы.

― Понимаю. Однако, моя милая, ― Тормант придал голосу оттенок сочувствия и восхищенно окинул взглядом стареющее тело поклонницы, из-за малого роста усаженной за стол на стопку сплюснутых подушечек, ― вы слишком уж хороши даже для адмана управителя.

― О, что вы, ― женщина замахала на пастыря рукой с шишковатым локтем. ― Вы, льстец, льстец.

― Ничуть, заверяю вас, ― Тормант сделал эффектную паузу и продолжил. ― Могу поспешествовать вашему переезду в столицу, поближе к просвещенному обществу. Хотя, ― он скорбно покачал головой, ― лишить Чистые Колодцы столь прекрасной дамы? Лишить пастыря Мефея столь очаровательной поклонницы?.. Ах, ваше жаркое ― просто шедевр.