Стивен Кинг - Легенды

От сильного рывка Морейн швырнуло животом на камень парапета. Девушка висела над темной бездной, а Морейн скользкими от крови руками вцепилась в ее запястье. Могла она одно — изо всех сил стараться не разжать руки. Если она попробует втащить девушку на балкон, то они обе свалятся в пропасть. Лицо Изелле исказилось, застыло в маске ужаса. Рука ее потихоньку выскальзывала из хватки Морейн. Заставив себя успокоиться, Морейн потянулась к Истинному Источнику, и... у нее ничего не вышло. При взгляде на крыши домов далеко внизу вновь закружилась голова. Она еще раз потянулась к Источнику, но это было все равно что черпать воду растопыренной пятерней. Но надо спасти хоть одну из троих, пусть и толку от нее чуть. Борясь с дурнотой, Морейн упрямо потянулась к саидар. И тут рука Изелле выскользнула из окровавленных пальцев Морейн. Ей оставалось лишь смотреть, как падает девушка. Рука ее была вытянута, словно она надеялась, что кто-то все-таки спасет ее.

Чья-то рука оторвала Морейн от парапета.

— Не надо видеть чужую смерть, — сказал Лан, поставив Морейн на ноги.

Его правая рука висела плетью, разорванный рукав насквозь пропитался кровью. Кроме этой раны, были и другие, по лицу стекала струйка крови — у Лана была рассечена кожа на голове. Рин лежал навзничь в десяти шагах в стороне, с навеки застывшим в глазах удивлением уставясь в небо.

— Черный день, — пробормотал Лан. — Чернее я не видел.

— Подожди немного, — сказала ему Морейн. Голос ее прерывался. — Я далеко не уйду, очень голова кружится.

На подламывающихся ногах она подошла к телу Мериан. Да, никаких ответов ей уже не дождаться. Черная Айя, как и прежде, останется под покровом тайны. Нагнувшись,

Морейн выдернула свой нож и вытерла клинок юбками предательницы.

— Ты безжалостна, Айз Седай, — бесстрастно заметил Лан.

— Я безжалостна, насколько должна, — ответила она ему. Крик Дайрика по-прежнему звучал у нее в ушах. А перед глазами падала Изелле, запрокинув к ней лицо. — Похоже, Рин, хоть и Приспешник Темного, сильно ошибся. Ты оказался лучше него.

Лан слегка качнул головой.

— Нет, он был лучше. Но он думал, что со мной все кончено, раз я ранен и рукой двинуть не могу. Он никогда не понимал, что раньше смерти сдаваться нельзя.

Морейн кивнула. Раньше смерти сдаваться нельзя. Да, это верно.

Прошло немного времени, в голове у нее прояснилось, и она сумела вновь обнять Источник. Лана больше тревожило, что нужно сообщить шатайян о гибели Бриса и Дайрика, пока ее не известили о страшной находке на городских крышах. Судя по всему, Лану не слишком-то хотелось являться к леди Эдейн с известием о гибели дочери. Что вполне понятно. Морейн тоже тревожило, что время летит очень быстро, хотя причина ее беспокойства была иной. Как только Айз Седай сумела обнять саидар , она сразу же исцелила Лана. Он потрясенно охнул, когда сложное плетение Духа, Воздуха и Воды соединило края ран, срастило их, разгладив кожу и не оставив даже намека на шрам. Как и всякий после исцеления, он испытывал слабость, ему даже пришлось опереться на парапет и отдышаться. Какой уж из него в эту минуту гонец.

Морейн аккуратно приподняла тело Мериан, завела его за парапет, опустила поближе к голому горному склону. Потом сплела потоки Огня, и Черную сестру объяло пламя, столь жаркое, что горело оно без дыма, лишь слышалось тихое потрескивание и иногда приглушенно лопался от жара камень.

— Что ты?.. — промолвил было Лан, но потом спросил по-другому: — Почему?

Морейн заставила себя ощутить волны жаркого пламени — точно она стояла у разверстого горнила.

— Нет никаких доказательств, что она из Черной Айя. Только одно — она Айз Седай. — Белой Башне вновь понадобится покров тайны, куда более плотный, чем после гибели Малкир, но Морейн не имела права говорить об этом

Лану. Пока еще рано. — Я не могу солгать о том, что здесь произошло, но я могу ничего не говорить. Ты будешь молчать или сделаешь за Тень ее работу?

— Ты очень жестокая женщина, — в конце концов произнес Лан. Больше в ответ он не сказал ничего, но и этого было достаточно.

— Я жестока настолько, насколько должна, — сказала она ему. Крик Дайрика. Лицо Изелле. Еще надо избавиться от тела Рина и от кровавых следов. Жестока, насколько должна.

Следующее утро было в Айздайшаре утром скорби. На всех шпилях колыхались белые стяги, все слуги выше локтя повязали длинные белые ленты. По городу уже расползались слухи о дурных знамениях, возвещающих о смертях, о кометах в ночи, об огнях в небесах. Таково людское обыкновение — во всем они видят то, что им известно, то, во что они хотят поверить. Во всеобщем горе осталось незамеченным исчезновение Айз Седай, не говоря уже о пропавшем простом солдате.