Тимофей Печёрин - Темная жатва

— Ну-ну, — Шейла хмыкнула, — только вот барон Ильмеранский тебя явно не за доброту и терпимость в темницу упек. И вряд ли — за доблестную службу в рядах Теней Леса.

— Девочка, — проговорил Фаррелл почти жалобно, — девочка, ну ты сейчас рассуждаешь почти как тот барон. Насчет которого я почти уверен: сей благородный муж уже покинул мир живых. Хочешь отправиться вслед за ним?

Теперь главное. Да, вы, заклинатели стихий, не любите нас, то есть приверженцев темных культов. И не только вы, многие не любят. Я скажу даже больше, мы и сами, поклонники разных Владык, друг дружку едва терпим. Разные, видишь ли у нас устремления: что по нраву одному из Владык… скажем так, обделяет другого.

Взять, например, Кроворукого: ему нравятся войны, убийства, а вот Тлетворному, коему поклоняемся мы — чтобы люди умирали тихо, мирно… но подольше. В то время как убивать их грубо, огнем или железом — значит лишать Владыку положенной ему жертвы. Что до последователей Ненасытного и Искусителя, то они шибко жизнелюбивы, даром что порочны. Предпочитают служить своим культам вовсе никого не убивая.

— Для чего ты это мне все рассказываешь? — перебила Заклинательница Ветров.

— А для того, — Фаррелл вздохнул, — чтобы ты поняла: когда нашу землю топчет враг, не время для претензий, всяких «фи» и тому подобного… Можно быть хоть… демонопоклонником, а хоть и самим демоном — но вот «самим по себе» оставаться не получится. По крайней мере, живым и надолго.

Сама посмотри на наш Лесной Край. Видишь? Все здесь были сами по себе, каждый барон — как правитель отдельного, даром что мелкого, государства. И в итоге сердце Края, Вальденрот, враг взял за какие-то пару дней… словно муху его прихлопнул. Походя. И много… вот скажи, много ли продержался хотя бы твой родимый Храм Стихий? Набитый чародеями под завязку?

Глаза Шейлы гневно блеснули, но сама она не нашла, что возразить. А собеседник между тем продолжил — словно черту подводя.

— Я к тому, что отталкивать союзника глупо. Особенно сильного. Особенно при раскладах вроде нынешнего. И, вдобавок, если у союзника в самом деле имеется план действий.

А вот от последних слов Шейла заметно оживилась.

— Что за план? — спросила она сухо.

— Это я и называю разумным подходом, — с энтузиазмом начал Фаррелл, — смотри, что мы имеем: и Тени Леса, и ты со своими крестьянами можете сладить только с небольшими отрядами северян. Основные силы расположились в Вальденроте, а значит бить следует именно туда. Однако сил для того чтобы атаковать город… даже с твоим чародейством, у нас недостаточно. Если атаковать только простым оружием.

— Простым? А у… последователей Тлетворного есть непростое? — осторожно поинтересовалась Заклинательница Ветров.

— Разумеется, — отвечал Фаррелл, — оно называется Темный Мор. Болезнь, зараза, поражающая сразу душу и тело… и при которой смерть — далеко не худший из возможных исходов.

— Далеко не худший?.. — повторила-переспросила Шейла.

— Да-да, — сказал следопыт просто, — примерно каждый третий из заразившихся Темным Мором, превращается в упыря. Безмозглое вонючее существо, питающее какую-то непонятную, бессознательную, но просто-таки нечеловеческую ненависть ко всему живому.

— В таком случае мне интересно узнать, — начала заклинательница, — каким же образом ты и другие адепты собираетесь заразить воинство Оттара?

— О, вот мы подошли, скажем так, к главному; к ядру нашего плана. Твои крестьяне… которых ты спасла и привела к замку Теней Леса — теперь и они смогут принести нам кое-какую пользу. Тоже поспособствовать… нашей общей победе.

— Не понимаю, — молвила Шейла, хотя уже имела на сей счет предчувствия, и далеко не добрые.

Фаррелл же не преминул подтвердить их.

— Все просто, — произнес с подчеркнутой небрежностью, — чтобы заразить Вальденрот, достанет заразить твоих крестьян. А затем другие адепты… или кто-нибудь из Теней Леса, подбросят их в город. Если действовать четко и своевременно, Мор проявится уже с другой стороны городских стен. И разойдется по всему Вальденроту.

С каждым словом следопыта надежды Шейлы таяли как горный снег, принесенный на равнину. Она была готова даже побороть отвращение к темному культу, привитое с детства; готова смириться с невинными жертвами среди жителей Вальденрота: в конце концов, те кто не погиб при штурме, едва ли избежали пособничества захватчикам. То есть измены. Но вот самой предать людей, которые ей доверились; с которыми она делила невзгоды и скудную пищу — на подобное Заклинательница Ветров была попросту неспособна. При всем желании.