Игорь Негатин - Правитель

Если поначалу я жалел о маленьких размерах каморки, то сейчас благодарил богов за этот подарок. По крайней мере, смог встать на дверь, находящуюся под ногами. Ощупал крепление цепи. В вертикальный брус вделано кованое кольцо, которое соединено замком с моей цепью. Нет, у меня при себе не было шпильки. Нет, я не умел открывать замки взглядом. Эх, дьявол меня раздери… Знал бы, что понадобится, — научился.

Я потоптался по двери, которая превратилась в пол, и задумался. Дверь вышибить можно, но это сложно. Попробуйте бить в доски, которые находятся под водой. Там даже зацепиться не за что. В голове мелькнула старая фраза про «дело спасения утопающих», но сомневаюсь, что она пришлась к месту. Тем более к такому мрачному, как это.

Так, что у нас здесь? Переборка. За ней находится кубрик. В голове мелькнула очередная дикая мысль, но другого выхода все равно не было. И я начал бить в стену. Ногами. Уцепился за кольцо и размеренно, удар за ударом, бил. Пока не выдохся. Переборка здесь хлипкая, так что имелись некоторые шансы на успех. Зачем мне в кубрик? Не знаю. Пробью стену, а потом подумаю. Это лучше, чем просто сидеть в камере и ждать смерти. Через два часа выбил первую доску. В моей камере стало немного светлее. В соседнем помещении имелось два узких иллюминатора, из которых сочился слабый свет.

Не знаю, сколько провалялся без сознания, но судя по тому, что становилось все светлее и светлее, — наступило утро. Это радовало. Проводить еще одну ночь в темноте вонючего трюма не хотелось. А свет — это прекрасно! Свет — это жизнь, это энергия, это солнце, это воздух, это свобода, наконец. И так под каждый удар находил какое-нибудь определение. Все веселее, чем молчать, стиснув зубы.

Еще один час — выбита вторая доска. Ну как выбита… Выломана с мясом. Спустя полтора часа проделал приличную дыру. Достаточную, чтобы выбраться наружу. Мешала цепь, которой был прикован. Заглянул в кубрик и обнаружил, что я здесь не один. Обнаружил еще две персоны. Правда, персоны дохлые. Пираты. У одного вместо черепа какие-то кровавые ошметки. Второй — без видимых повреждений, но плавал лицом вниз. Ихтиандров в этом мире не встречал, значит, захлебнулся. Тот, который без головы, лежал примерно в полутора метрах от меня. Зрелище не самое приятное, но выбирать не приходилось. Мне повезло — зацепил тело обломком доски. Помучился еще немного и сумел подтянуть поближе.

Увы, но оружия на поясе не оказалось. Нет, быть этого не может, чтобы у моряка не нашлось острого предмета за поясом или в сапоге! Обыскал еще раз. Слава богам, но ножом разжился. Даже двумя сразу. Один нашел за голенищем, а второй — в кармане, который был приделан к широкому поясу. К моему большому удивлению, один из ножей оказался складным. Хм… Вот уж правда — южане! На севере я таких ножей не встречал. Ну просто вылитая испанская наваха, только фиксатор другой конструкции. Маленький нож был похож на классический пуукко.

— Прости, приятель, но больше ты мне не понадобишься! Рад был познакомиться и все такое. В общем, ты меня понял и, надеюсь, не обидишься. — С этими словами я закончил обыскивать труп и толкнул его обратно. Безголовое тело медленно отплыло от стенки, зацепилось за обломок лестницы и закачалось на поверхности воды. Словно мертвец лежал и раздумывал — куда плыть дальше. Чем думал? Не знаю. Видимо, задницей.

Теперь у меня было два ножа и немного света, чтобы рассмотреть кольцо, закрепленное в брусе. Его просто прибили скобой. Я прикинул толщину бруса, вздохнул и принялся резать. Другого выхода все равно не имелось. Прошло еще два часа. Может, и больше, не знаю.

Наконец я закончил пилить-долбить-щепить и расшатал скобу. Расшатал и выдернул! Устало привалился к стене и перевел дух. Наконец-то! Уф… Думал, что здесь и сдохну.

Теперь можно перебираться в кубрик. Дел вроде не осталось. Нет, погодите! Имелось одно дело. Отломал доску от койки и выставил ее верхний конец в кубрик. Да, мои пальцы меня не обманули, знаменитое слово красовалось на внутренней стороне доски. Этот русский парень все-таки был здесь.

— Вот обормот! — Я покачал головой и устало усмехнулся.

Наконец протиснулся в дыру и очутился на свободе. Относительной свободе — так будет точнее. Кандалы по-прежнему висели на моих руках, и радоваться было рано. Но свобода передвижения — это уже половина дела. Большая половина. Перебираясь по обломкам, я оттолкнул два трупа и понял, что рано радовался. Выход из кубрика был где-то под водой, а иллюминаторы слишком маленькие. В них даже выглянуть не удалось. Увидел лишь кусок чистого неба, вдохнул свежий морской воздух, и то хорошо. Резать борт? Вы толщину досок, из которых строят корабли, представляете? Вот и я представляю. Резать перочинным ножиком — это все равно что черпать озеро столовой ложкой.