Ольга Лукас - Тринадцатая редакция. Книга 5. Неубедимый

— Это не научный интерес. Это — практический. Так я не могу. Нет, правда, что за дед такой? Может, я его хакну?

— Ой, не надо хакать! — испугался Виталик. — Кто знает, чем это обернётся? У меня предчувствия самые нехорошие!

— Это не предчувствия. Это трусость! — пригвоздил его взглядом Константин Петрович.

— Это разумная осторожность, — возразил Техник.

— Осторожность, — вмешался Лёва, — это когда ты видишь бурную реку, подходишь к ней и проверяешь, не слишком ли вода ледяная. И если нет, прыгаешь и плывёшь. А трусость — это когда ты при виде бурной реки стремглав убегаешь прочь.

— Так вот что я скажу о вашей бурной реке, друзья, — не сдавался Виталик. — Там не то, что вода — там ледяное крошево, как в хорошем «мохито».

— «Мохито» — неоправданно дорогой напиток, в котором больше пресловутого этого льда, чем самого напитка, — отрезал Константин Петрович. — А ты — трус. Иди, иди, Гумирушка, хакни старичка в челюсть. Финансовые издержки возмещу.

С дивана послышался тяжкий вздох зависти, переходящий в жалобный всхлип.

— Да-да, и тебе — тоже. Хоть ты и трус.

— Хорошо, если они будут только финансовые, — продолжал каркать Виталик.

— Хорошо? Финансовые издержки, по-твоему, это хорошо??? — взвился Константин Петрович.

— Всегда лучше штраф заплатить, чем головы лишиться, — пояснил Гумир. — Ну, мне скажут, что за дед? После этих антигуманных котлет я всё равно на высшую умственную деятельность не способен. И не буду способен ещё часов пять. Пока продукты распада этой дряни полностью не будут выведены из моего организма. Тогда я съем ящик бананов и утешусь.

— Хорошо, хорошо, убедил, — сказал Цианид. — Увеличиваем твоё содержание ещё на пятьсот рублей. А если справишься со стариком, две тыщи накину. При всех обещаю.

Гумир равнодушно воспринял эту информацию — куда интереснее был список невыполнимых желаний, который вручил ему Цианид.

— Ой, не дело это, не дело вы задумали, товарищи, — гнул своё Виталик.

Константин Петрович помахал в воздухе тетрадью с «не моим днём» и предупредил, что урок чистописания можно и продолжить. Техник примолк, но продолжал очень красноречиво жестикулировать. Но никто на него не глядел — сегодня был не его день, а день Гумира. Последний сложил список желаний каким-то хитрым способом, выспросил адрес, потребовал дождевик и, завернувшись в него, как в Гарольдов плащ, отправился на встречу с неизвестностью.

Но куда пропали сёстры Гусевы? В самом деле, волнуются уже не только их коллеги-мунги, но даже и товароведы из дружественных торговых предприятий. А всё потому, что и те, и другие на работе работают, а не сидят в Интернете. А вот если бы они убивали время в Сети, то непременно узнали бы… Но всё по порядку.

Осень — это такое специальное время года, когда у граждан активизируются способности к стихосложению. Великие поэты создают свои лучшие произведения, а простые люди с удивлением узнают, что и они могут мыслить в рифму. Тоже непонятно? Ну, ещё раз и с самого начала.

Вернувшись вечером с работы, сёстры Гусевы обнаружили, что в соседней квартире — той самой, где с лета шел ремонт с применением перфораторов, отбойных молотков и дрелей, жужжащих в тональности, особенно неприятной чувствительному уху, — празднуют новоселье. Сначала старушки обрадовались — не раз, и не два они, разбуженные среди ночи стуком и скрежетом, хватали всё самое ценное — сберкнижку, недопитую рябину на коньяке, ножи, топоры и прочий боевой арсенал — и бежали на улицу, полагая, что дом вот-вот развалится на куски. Но дом был построен на совесть, и никакие перепланировки ему были не страшны. Убедившись в тщетности тревоги, Бойцы возвращались на свой этаж, ногами распахивали дверь соседской квартиры (её почему-то никогда не запирали), но вместо толпы зомби с отбойными молотками обнаруживали лишь щуплого подростка, который, компенсируя плохое знание языка бурной жестикуляцией, объяснял, что все спят, а он караулит.

Наутро Денис, который жил рядом и тоже должен был страдать от ночного шума, уверял, что отлично выспался и ничего не слышал и что оздоровительная прогулка перед сном и успокаивающий чай — лучшее средство от бессонницы и ночных кошмаров. Ребёнок, что он понимает в бессоннице!

И вот — конец бессоннице! Закончился ремонт, ура, ура! Марина и Галина праздновали это событие вместе с будущими соседями, только по-своему и на своей жилплощади. Усталость, давившая на плечи весь день, уползла в угол и тоже что-то праздновала.