Энгус Уэллс - Запретная Магия

— Ты разочарован? — с легкой усмешкой в голосе спросила она. — Я недостойна предсказывать сыну домма?

— Я… Нет, — он покачал головой и вдруг, поразившись, спросил: — Откуда ты знаешь?

Она рассмеялась и стала почти красивой.

— Ведь я гадалка, Каландрилл. Я еще вчера знала, что ты придешь.

— Да вчера я сам этого не знал, — медленно произнес он.

— А я уже тебя видела. Что бы я была за ясновидящая, если бы не видела даже этого. Ты не согласен?

Он кивнул и рассмеялся, успокаиваясь под влиянием ее безмятежного добродушия.

— Да, верно, — согласился он. — А другие тоже видят?

Реба пожала плечами.

— Сомневаюсь, но утверждать не могу. Провидец обычно в состоянии предсказать только какие-то особые события — вещи первостепенной значимости, те, о которых его спрашивают. Тебя это беспокоит?

Теперь плечами пожал он.

— Я бы предпочел, чтобы мой отец этого не знал.

— Видимо, именно поэтому ты и пришел ко мне, а не обратился к дворцовым магам.

— Они тут же поставят отца в известность. К тому же я не доверяю их предсказаниям. — Он помолчал, боясь обидеть ее. — Я хочу сказать, что они, ублажая отца, подстраивают свои предсказания, как ему хочется. Мне так кажется.

Он не мог скрыть смущения. Реба понимающе кивнула и мягко сказала:

— Домм суров, по крайней мере так я слышала. Их трудно в чем-либо обвинять.

Каландрилл согласно кивнул: неугодные для домма предсказания очень быстро оставляли предсказателя без работы.

— Ты ему ничего не скажешь? — спросил он.

Реба отрицательно покачала головой. Она больше не смеялась и теперь выглядела торжественной.

— То, что происходит в этом доме, касается только меня и моего клиента.

— Отлично, — пробормотал он. — Мне бы вовсе не хотелось, чтобы весть о моем визите дошла до дворца.

— Этого не произойдет, — пообещала она, — по крайней мере мои уста этого не произнесут.

Он вдруг с удивлением понял, что верит ей. Хотя и сам не мог бы сказать почему; что-то в ее спокойном голосе, в ее, хоть и обезображенных оспою, чертах вселяло в него уверенность. Он еще раз улыбнулся и постучал пальцем по кошельку, висевшему у него на поясе. Он не знал, сколько она берет за свои услуги и как об этом спросить, ему, сыну домма, с такими вещами сталкиваться не приходилось.

— Это будет стоить один золотой варр. Если же предсказание окажется трудным, то три.

Каландрилл ошарашено уставился на гадалку. Так вот оно какое, второе видение! Она рассмеялась, словно разглядела выражение его лица, и сказала:

— Я слышала звон монет. К тому же обычно это первый вопрос.

Сомнения вновь овладели им — может, он зря ей так доверяет? Слуги, с которыми он говорил, вполне могли предупредить ее об его расспросах; и на улице кто-то мог узнать его и быстро известить гадалку. Как бы то ни было, он вытащил один варр и сунул его в протянутую руку.

Она сжала ладонь, с секунду подержала в ней монету, затем бросила ее на стол и сказала:

— Дай руки.

Он протянул ей руки. Кожа у гадалки была мягкая и теплая, и прикосновение ее было удивительно успокаивающим. Она улыбнулась, и при ее следующих словах он опять сконфузился.

— О твоем приходе меня никто не предупреждал, Каландрилл. У меня нет шпионов ни на крыше, ни на улице, и слуги твои меня ни о чем не извещали. Послушай, я стала провидицей случайно, не по своей воле. Этот талант был мне дан, сама я его не искала. Может, взамен потерянного зрения, не знаю, но талант мой настоящий, не поддельный.

Я была замужем за Друмом, у нас была таверна, но потом его забрала оспа. Та самая, что оставила свои отметины и на мне и лишила меня зрения. Слепому трудно содержать таверну, к тому же мало кому нравится пиво, поданное женщиной с такими шрамами, как у меня. Я продала таверну и какое-то время жила на вырученные от этого деньги. Затем во мне стал проявляться этот талант, и я перебралась сюда. Теперь я провидица и могу видеть твое будущее или часть его. Тебе может не понравиться то, что я вижу, но я скажу тебе только правду, которая откроется мне.

Ну что, этого достаточно, чтобы развеять твои сомнения? Если нет, забирай свой варр и уходи.

Она выпустила его руки, и ему вдруг стало зябко, как будто ее прикосновение согревало его. Он вдруг испугался, что она прогонит его.

— Сомнения мои развеяны, — заверил он гадалку. — Но у меня есть несколько вопросов.

— Спрашивай.

— Я слышал споры между магами, философами и учеными моего отца. Между ними нет согласия. Кто-то говорит, что будущее наше предопределено и его невозможно изменить. Что путь человека предначертан ему с рождения, что мы не в силах изменить линию судьбы. Другие же утверждают, что никакой линии нет и что будущее человека зависит от его поступков. Что будущее — это целая куча возможностей, число которых постоянно растет, и что некоторые из них могут быть предугаданы, а другие — нет. Что скажешь на это ты?