Hel Lumi - Кровавое наследие

-Спрячь когти, - спокойно, но требовательно проговорил Реджинальд.

Этими когтями следовало снести голову упырю - я мечтал с силой полоснуть острыми, как наточенная бритва, клинками по его горлу, расколоть вдребезги это каменное и одновременно с тем хрупкое тело. Желание по-прежнему оставалось неосуществимым. Когти Вервольфа исчезли, будто их и не существовало. Пользуясь тем, что заклейменный оборотень не может ему навредить, вампир со всей силы толкнул меня к стене, где я прежде стоял, обездвиженный его приказом. Под подошвами ботинок хрустнула кафельная крошка, и я прислонился к холодной, кое-где расцарапанной плитке.

-Сядь, псина! - зло выкрикнул кровопийца, и я снова беспрекословно подчинился. Медленно сполз на пол. Разумеется, у меня была альтернатива. Я мог корчиться от адской боли на том же полу, или же выполнить приказ. Я предпочел второй вариант. Из двух зол, как водится, выбирают меньшее.

Шум битвы понемногу затихал. Я слышал удаляющиеся шаги - кто-то поспешно убегал. Конечно! Охотники, заметив, что потеряли главного бойца - оборотня, поторопились ретироваться. Давно пора! Кое-кто из вампиров помчался вдогонку, но большинство остались поблизости. В конце концов, Реджинальд не давал им указаний относительно преследования. И хотя я чувствовал присутствие пиявок, зал тем не менее опустел. Я вздохнул: не то устало, не то облегченно. Хорошо, что глава клана позволил мне утолить жажду крови - хищник успокоился и не рвался в бой.

Реджинальд подошел и присел рядом. Он смерил меня взором, полным ненависти, к которой примешивалась толика пренебрежения. Несмотря на то, что я неоднократно доказывал силу и присутствие личной воли, вампир считал меня покорным, безропотным псом. Так сложилось, наверное, потому что моя попытка зарезать вампира завершилась полным крахом. Да и вера в собственное могущество оказалась в нем слишком высока. Он пробормотал, задумчиво глядя на меня:

-Ты проиграл. Ты либо убьешь друзей, либо погибнешь. Скорее всего, я не стану тратить время на покорение твоей стаи, а попросту прикажу тебе разорвать твоих товарищей-оборотней.

Я подумал о друзьях. Почему Цербер спросил о них? Они что, собирались появиться тут? Сэм собирается прийти?! Я вспомнил именно о Лютиче, поскольку только Сэм, кажется, общается с Цербером. Почему меня не посвятили в свои планы? Не доверяют тому, кого заклеймили. Что ж, их опасения можно понять. Они, вероятно, тоже считают меня прирученным псом.

Не буду распинаться перед пиявкой, решил я, и объяснять, как он неправ. Я и пальцем не трону никого из друзей, даже если противоборство будет грозить мне самыми жестокими пытками, которые могут существовать во вселенной. А еще я не проиграл. Даже если погибну в этой войне, я всё равно окажусь победителем, потому что моя воля до конца останется при мне. Для всех, моих друзей и врагов, воли Эллиота Содзмена давно не существовало. Только я знал правду: даже с клеймом я способен принимать собственные решения. Кажется, я уже доказал, что могу сражаться с вампирами, как прежде. Я не сообщил всё это главе Носферату потому только, что не собирался больше разговаривать с ним.

Нас привлек шум. Это было похоже на борьбу: удары о камень и тихое сопение. Вампир и человек. Дверь, ведущая из зала в темноту туннелей, была приоткрыта, и мы оба машинально взглянули на нее. Реджинальд поднялся. Он тоже ждал чьего-то появления и, кажется, был слегка взволнован. Можно было подумать, что вернулись Охотники, но запах за дверью был чистым и без примесей. Это был человек, но я сильно сомневался, что вернулся Цербер.

Пошатываясь, в зал ввалился вампир. Он выпучил покрасневшие глаза, но на нас внимания не обращал - смотрел лишь на дверной проем, из которого появился секунду назад. В нос ударил едкий запах бензина. Следом за вампиром в помещение шагнула девушка. Чиркнула спичка, взвился огонек. Через мгновение маленькое пламя превратилось в огромный пожар, охвативший ошалелого кровопийцу. Смрад разнесся по залу, вызывая приступ тошноты. Но столь чувствительным к запаху оказался только я, а девушка улыбалась, будто рядом с ней не горело гниющее болото. Реджинальд тоже уставился на девушку, а огненный столб не удостаивал вниманием.

Она всегда отличалась весельем и жизнерадостностью, так что было бы даже странно увидеть ее опечаленной и озабоченной. Кучерявые волосы она на сей раз предусмотрительно собрала в тугой узел на затылке. Я не поверил своим глазам. Это была девушка, которую Бекки оставила мертвой в квартире! По крайней мере, все считали ее погибшей. Видимо, и вампиры, и Ребекка ошиблись. Сейчас в подземке была Глэдис, и она только что доказала, что слух о ее безвременной кончине был сильно преувеличен.