Ева Николская - Паутина кровных уз

Перед устремленным вдаль взором мелькали совсем не те картины, что раскинулись впереди. Ему вспоминалась Зоя. Их первая встреча на "кладбище невест", дальнейшее знакомство, разговоры, взгляды… Она была такой милой и хрупкой. В сравнении с ней, он чувствовал себя по-настоящему взрослым. И сильным, и мудрым, и благородным. Ее хотелось защищать, оберегать от всех напастей и уж точно не отдавать повелителю для проведения обряда. Но его желания не имели особого значения, когда на карту было поставлено так много. И все же… Восхищение, читавшееся в прекрасных глазах чужачки, доверие… ее нежные улыбки… Зоя так разительно отличалась от местных женщин!

Чересчур долгая жизнь наложила свой отпечаток не на внешность, а на их личность. Принц ощущал это повсеместно. И, сколь бы ни была очаровательна очередная заглядывающаяся на него сайя, от нее веяло чем-то грязным, словно в красивую телесную упаковку поместили разъеденную временем душу. Во всяком случае, Эвану казалось именно так. И никакие доводы наместника не могли убедить его в обратном. Он улыбался своим многочисленным поклонницам, был вежлив и учтив, но не мог перешагнуть через себя и выбрать достойную пару.

Легкий флирт — другое дело, да и кратковременная интрижка — тоже, но на что-то большее его не хватало. А потом появилась она. Девочка из другого мира. Малышка, в которой он увидел искренность и наивность. "Не красавица" — сказал Сэн. Да разве же в красоте дело? И потом… она очень даже симпатичная. И такая юная. И смотрит на него с обожанием, и слушает с восторженным вниманием, и…

Эван вздохнул. День уже практически полностью сменился вечером, Мелирис почти закатилась за горизонт, окрасив небо в бордово-фиолетовые тона. Кое-где начали проявляться мерцающие точки далеких звезд. Скоро должна наступить ночь, а в это время суток стихийный переход, обнаруженный посланниками Сэн [7] Посланники Сэн — животные с необычными способностями. За пределами зачарованного города они объемные с виду призраки, в самом городе — вполне материальные кот и ворон, которые могут обращаться в туман и менять размеры. около пяти веков назад, по каким-то неизвестным причинам не работал. Принца не очень-то интересовали подобные вещи. Так даже проще. И для того, кто встречал невест, и для тех, кто пытался их уничтожить. Давнее противостояние, в котором неизменно погибали невинные. Жестоко? Привычно! Людям, вообще, свойственно ко всему привыкать. И Эван за последние сто лет тоже перестал вздрагивать каждый раз при виде очередного тела, разорванного на куски или затоптанного гигантскими ящерами. Лишь сердце в его груди робко ныло, а побелевшие пальцы непроизвольно сжимали рукоять ножа.

"Так надо!" — сказал Светлоликий однажды. Надо заманивать в их мир ничего не подозревающих девушек, которые хотели быть счастливыми, готовились стать чьими-то женами. Надо молча дожидаться в укрытии конца кровавого представления, что устраивали стражи со своим покорным зверьем. Надо не вмешиваться, потому что толку от этого вмешательства все равно не будет. Надо… Кому надо? Зачем?! Чтобы Неронг больше не являлся тюрьмой для своих обитателей? Чтобы могущественный повелитель, наконец, смог покинуть подземелья? Чтобы в город вернулось то процветание, которое, по слухам, царило до проклятья? Но не слишком ли велика цена? Не чересчур ли много жизней уносит она в обмен на ожидание свободы?

"Когда-нибудь это закончится", — пообещал юному ученику наместник после первых его походов в горы, которые неизменно заканчивались тихой истерикой и громкой пьянкой (благо-дело вино в городе готовили отменное, и было его много). Тогда принц был еще совсем мальчишкой, глупым и впечатлительным. Он не понимал, что благополучие подданных стоит многого. Да и подданных этих лично у него тогда не было. Все городские дела решал Сэн, а повелитель продолжал ставить свои магические эксперименты где-то глубоко под землей. Он никогда не правил, как это принято в цивилизованном обществе. Живой символ надежды, светящееся божество, целитель, защитник… Люди воспринимали Светлоликого именно так, и его это вполне устраивало. Половину вынужденного заточения он был одержим поиском иного решения вопроса с проклятьем. И вовсе не из-за жалости к юным человеческим девушкам из других миров. Его интересовал исключительно результат. Для получения оного запертый в городе маг использовал разные варианты, стремясь увеличить шансы. К сожалению, неудачно. А призрачные оболочки Тааса и ворона продолжали тем временем заманивать новые жертвы из лежащих за Гранью [8] Грань — определение, принятое для условного обозначения границы миров Тайлаари, объединенных пространственно-временными переходами. Понятие не материальное. миров. И, несмотря на благие намерения, ради которых творился этот кошмар, Эван ощущал себя виноватым. Хоть чувство вины и было спрятано глубоко в душе, его ростки время от времени давали о себе знать, сжимая бьющееся в груди сердце. Сердце, которое давно уже свыклось с идеей о том, что великая цель оправдывает любые средства.