Вера Огнева - Дети вечного марта кн 2

-- Сыночка, ты со своими Пращурами разговаривал?

Саня смешался. Получалось, он мамку обманывал.

-- Нет. Не знаю. В голове гудит, - пробубнил в сторону.

-- Ты сядь, сынка, - велел тятя. - А то белый весь.

-- Часто у тебя... гудит-то? - осторожно спросила мамка.

-- Нет. Только в марте на праздник. Утром.

Мамка с облегчением махнула тряпкой.

-- По что раньше не сказал? Напугал нас. И сам, поди, смущался?

-- Ага, - кивнул Саня.

- Бывает это с аллариями, - успокоил тятя, - Вас так земля с Новым годом поздравляет.

В Камишере голос земли едва пробивался. В темнице герцогского дворца звучал мощно, будто подземные музыканты устроились за тонкой переборкой.

Земля отзвучала, а внутри еще все кипело и подрагивало. Саня подергал кандалы. Ни фига, однако, держат. Но приподнятое настроение, с которым проснулся, не испортилось.

Была еще одна странность нынешнего утра. С самого малого детства Саня знал, если должно случится что-нибудь плохое, обязательно приснится суп с червями. Сегодня вообще снов не было: передремал с глазу на глаз без единого хлипенького сна.

Должно быть, Пращуры сжалились над обреченным - не стали мучить кошмарами в последнюю ночь жизни. Или, когда точно знаешь, что с тобой случится, никакие сны не нужны?

Мысли катили весенним паводком. Надо бы о вечном подумать, а он вспомнил Снежку, как купались с ней и с дриадкой в мелкой заводи.

Лязгнул засов. Отворилась большая дверь, через которую вчера тащили. Вошли люди, кряхтя оторвали конструкцию с привязанным котом, от пола и понесли.

- Герцог сам вчера "мельницу" колом подпер, - пробурчал один из носильщиков, - а на утро - никакого кола нет.

-- Нелюди, известно, колдуны, - пробурчал другой.

-- Герцог кол и убрал, - наябедничал Саня.

- Не ври! - отрезал первый носильщик. - Мы в карауле всю ночь у дверей просидели. Никто к тебе не заходил.

-- У герцога своя дверка есть, - заелся кот. - Не веришь, вернись и посмотри.

Мельницу как раз вынесли и прислонили к стене. Носильщики переглянулись. Один скользнул в с факелом в каземат и тут же вернулся.

-- Точно, есть дверка. Не врет нелюдь.

-- Да они вообще врать, не приучены, - сказал второй.

-- Я б не заметил, только не заперли ее, как следует.

- Говоришь, герцог к тебе приходил? - спросил начальник конвоя.

- Ага. Слышь, - попросил Саня, - дай попить и это... мне перед народом еще стоять на лобном месте. Не хочу в мокрых штанах. Отвязали бы?

-- Не получится. Тут кузнец надобен или ключарь - кандалы замкнуты. Но помочь...

И помогли, и водички хлебнуть дали. И стало Сане весело. Вынесли мутного кота, обиходили и топтались теперь. Команды, тащить наверх, пока не было.

- А чего герцогу от тебя ночью понадобилось? Или сам хотел порешить, да передумал? - спросил командир.

-- Договорится приходил, предлагал жизнь оставить, если стану ему служить.

-- А яйца, значит, того?..

- Я ему говорю, оставь причиндалы, а он ни в какую. Я, говорит, без них живу, и ты проживешь.

-- Заткнись, котяра! - рявкнул командир.

- А я тоже слышал, будто герцог наш ни мужик, ни баба, - поделился конвоир с двумя нашивками на рукаве.

-- Чего тогда женился?

-- А хрен его знает? Скучно одному...

-- Так она-то все больше с гарнизоном, - усмехнулся третий из команды.

-- И какого лешего ты, котяра, герцогиню сильничать полез? Эта блядь любому так даст.

-- Сама она. Я сроду баб не принуждал. А как Светлость на порог взлетел - меня обвинила.

-- И что ты герцогу ответил? Будешь ему служить? - не отставал командир.

-- Не буду. Игор, покойничек, много чего про вашу службу рассказывал...

-- Ты капитана нашего знал?! - наперебой заговорили стражники.

- Мы в приграничье напару мыкались. Когда по болоту выходили, он ногу подвернул. Тащил я его. Видать после этого начальник ваш охромел. Я его вчера видел. Только он меня не признал.

- Не хромый он, - вдруг тихо сказал самый молчаливый из конвоя. - Он и других научил: чтобы герцог правду из тебя не вытянул, надо пальцы на ногах поджать. Сам так и ходил.

- Знаешь, кто ему этот трюк подсказал? - спросил Саня. - Сын старого герцога, Эдвард Дайрен.

-- Врешь!

Командир вцепился в голую Санину руку, как клещами ухватил. Надвинулось темное уже сильно пожилое лицо. По возрасту - подходяще, чтобы помнил младшего наследника.

- Клянусь Чурами и Пращурами, - торжественно объявил кот. - А еще клянусь мамкой человеческой, которая меня подобрала и вырастила, как родного.

У мужика задергался подбородок. Брови сошлись в черную лохматую молнию.