Елена Саринова: Дневник беременной или Лучшее средство никого не убить

Длилась оная недолго, но показалась Стэнке чем-то неземным и бесконечным. И пока люди в ответ на пение отца Зоила и молитвы, крестились и кланялись, она тоже всё делала, но природу мага никто не отменил. И по природе своей Стэнка видела сейчас много: кто чистосердечно радеет, кто пришел в храм просто так. Но, главное - ее единственный суженый, от которого исходил по сторонам свет и глаза его лучились, а голос, уносясь под свод, был схож с голосом Божьим - строгим, повелительным. Нет, это был теперь не ее Влад Гулан. Она зрила то вполне четко и понимала - мир вокруг тоже чужой. Это мир, в котором она - гостья, приглашенная по щедрости хозяина ради того, чтоб явить ей свою силу. Она - лишь гостья тут. Постижение этого и напугало Стэнку и потрясло. Поэтому, когда двери в алтарь за отцом Зоилом закрылись, а стожковцы начали по одному выходить вон, девушка так и осталась стоять, не дыша.

- Стэнка, уходим... Стэнка? - донесся извне голос Солены.

- Ась? - обернулась она к подружке и заметила идущую к их паре бабку Ружану. Важный вид оной и сжатые в нить губы окончательно вернули Стэнку в свой мир. - Служба закончилась?.. Пошли.

- Доброго дня, девоньки, - не успели.

- И вам того же, баба Ружана, - поздоровалась подружка травницы.

- Здравствуйте, - следом произнесла Стэнка.

Бабка явила на лице подобие улыбочки:

- Девонька, нам бы поговорить с тобой.

- Это зачем? - благовидная Солена на удивление Стэнки скривила рот не хуже старческой "гримасы". - Зачем вам с ней "поговорить"? - тихо прошипела она. - О чем вам, баба Ружана, с ней говорить?

- А надо, - опешила от такого обращения бабка. - И... дело не твое.

- Стэнка, нам пора, - вовсе набычилась Солена.

- Девонька, пойдем, - дернула Стэнку за рукав бабка Ружана.

- Стэнка, ты...

- Добро, - выдохнула травница. - Солена, ты меня только... подожди, - и под хмурый подружкин взгляд, пошла за бабкой к боковой двери храма. Вскоре они вышли на заднем церковном дворе. Стэнка с нахлынувшей тоской обвела взглядом весь здешний бело-зеленый простор, задержав его на стене дома настоятеля, недавно беленой, потом, вслед за бабкой покорно села на лавку рядом с ним. - О чем будем говорить? - хотя, спросить бы стоило: "Что я могу еще узнать из того, что не поняла?"

Бабка Ружана поддернула на голове платок:

- Об жизни, девонька. Об жизни.

- А-а, - подняла к небесам глаза Стэнка.

- Ага, - хмыкнула ей бабка. - Ты ведь решилась у нас матушкой стать?

- Кем?

- Супружницей отца Зоила, - сузила она глаза. - Или не так? Или брешет народ, что он у тебя каждый день пропадает? Что вы с ним воркуете, как два голубка? Что ты его потчуешь да привечаешь в своем дому?

- "Потчую да привечаю"? - переспросила Стэнка. - Да. То - правда. Насчет его "пропажи", Святой отец в своем собственном доме живет и у меня - лишь с утра и до обеда. А про "голубков", то нам и человечьим языком прекрасно говорится. Что-то еще интересует про мою жизнь?

Собеседница в ответ и бровью не повела. А с чего, когда для всех в Стожках такая стэнкина манера разговора привычна? Она лишь вздохнула тяжело:

- Твоя жизнь, - и сжала в костлявых пальцах вышитый край фартука. - В том то и беда, девонька, что это - уже не "твоя жизнь".

- А чья же? - открыла Стэнка рот.

- Ты меня послушай, а потом будешь крыситься, - задушевно проговорила старушка. - Я ведь к тебе всегда с добром. Или не так?

- Так. И что с того? - мотнула Стэнка головой.

- А раз так, - подпрыгнула на лавке бабка Ружана, - то лучше от меня, а не от... да хоть от кого у нас.

- Ладно, говорите, - и травница тоже подобралась, приготовилась.

Бабка же интимно сдвинулась к девушке ближе:

- Я ведь знаю, что ты себе лучшей доли ждешь. Все мы, бабы о ней мечтаем, - напевно начала. - Да не всем выпадает эта доля. Лишь тем, кто заслужил. А почему я сказала, что речь не о твоей жизни, так все просто - ты ведь долю свою решила с отцом Зоилом разделить? Во-от. А отец Зоил... - звучно потянула она носом. - Дюже зауважали его у нас. За советом идут, в гости приглашают, рассудить споры просят. И счастье такое Стожкам выпало за столько годин - раз. Чтоб священник был добрый, честный, отзывчивый. А ваши с ним "любованья"... Ты ведь... знахарка. Знающая знахарка, но, по естеству своему от Бога далекая.

- Я, вообще то, крещеная, баба Ружана, - хмуро уточнила Стэнка.

Та кивнула:

- Крещеная. То - правда. А когда ты в последний раз в храме была по доброй воле? Когда пост соблюдала? Исповедовалась? К иконам свечки ставила? Молилась перед ними? Когда?.. Во-от. А матушка для Святого отца, его сподвижница и направительница. Ведь сказал Бог: "Если двое молятся за меня - я уже меж вами". Матушка живет чаяниями паствы не меньше своего супружника. Да еще порядок в храме наводит, ведет себя тихо и скромно, ходит, опустив очи долу. Потому как по ней судят и о Святом отце и уважать ее, значит, должны не меньше его. Ты готова так свою жизнь развернуть? Изменить ее совсем в другую сторону?.. Чего молчишь, девонька?..