Дженнифер Робертсон - Разрушитель меча

— Дел!

— Тигр? — она вскочила и ее руки обхватили меня. — Тигр, я ничего не вижу!

— Я тоже. Пошли, держись… нужно найти бурнус Умира… вот он.

Я накинул бесценное одеяние на нас обоих и прижал Дел к себе, чтобы бурнус покрывал наши головы и плечи. Под плотной тканью ветер завывал не так пронзительно и песок не забивал глаза.

— Он крутится, — прокричала Дел, перекрывая шум. — Песок, он крутится…

— Как пыльный демон, — согласился я. — Вихрь. Иногда их видят на краю Пенджи… не знаю, что они такое, но на Юге к ним привыкли. Рано или поздно они рассыпаются сами, но этот… — я покачал головой. — Мне не верится, что он природный, и он слишком большой.

Ветер завыл пронзительнее. В воздухе появились блестящие шары, они крутились и потрескивали. Песок плотным слоем покрывал стены расщелины и летел по спирали к небу в свисте ветра, застревавшего в щелях дымного камня. Ноющие уши заложило; я зажал их руками. Из носа потекла кровь.

— Это они… — прокричала Дел. — Это Шака Обре и Чоса Деи.

— Думаешь они немного повздорили? — поинтересовался я, сжимаясь под бурнусом. — Мне все равно, кто это — я хочу только, чтобы они это прекратили, — я раздраженно промокнул нос и поплотнее обернул бурнусом плечо — ветер сумел вырвать у меня угол ткани и взбешенно хлопал ею.

— Смотри, — закричала Дел.

— Я ничего не вижу, баска!

— Смотри, — повторила она.

Прищурившись, я взглянул и выругался. Песок по-прежнему уносился к небу, кристаллы поднимались вверх, попадали в солнечные лучи и ослепительно сверкали над нашими головами.

Но воздух наполняло что-то еще. В песке появлялись вкрапления оранжевого, красного, желтого.

— Что это? — растерялся я, а потом расхохотался. Я протянул руку и поймал перо. — Бурнус Умира рвется!

Голова Дел выглянула из складок.

— Разве? Точно. Ой, Тигр, нет…

Я продолжал смеяться.

— Тигр, столько труда! — желтое перо залетело под бурнус и застряло в спутанных волосах Дел. — Столько стараний, заботы…

— На наши яватмы стараний и заботы ушло больше, — отрезал я и высунул голову из-под бурнуса. — Дел, похоже ветер стихает.

Я не ошибся. Пронзительный вой затих, пыльный демон выдохся, унеся из расщелины весь песок до последней крупинки. Под нашими ногами был темно-коричневый дымный камень. В расщелине остались только Дел, я и перья.

И Северные яватмы, одна из которых была сломана.

Я помог Дел подняться и распутал складки полинявшего бурнуса.

— Насчет Бореал… — начал я.

Дел прикрыла мне рот ладонью.

— Слушай!

Я послушал и убрал ее пальцы.

— Тихо.

— Слишком тихо.

— После этого визга что угодно покажется слишком тихим.

— Слушай! — прошипела она.

Часть выступа отвалилась и рухнула рядом с нами, разбившись на множество осколков. За ней другая.

— Вон отсюда! — крикнул я, подталкивая Дел к трещине. — Аиды, бежим!

Стены крошились и осыпались.

Мы помчались к трещине, я пропустил Дел вперед, она вылезла в темный тоннель, а я сделал шаг и остановился. У противоположной стены расщелины на каменном полу осталась лежать моя яватма.

— Тигр! — Дел выглянула из трещины, схватила меня за руку и дернула так, что мое правое плечо проскребло по острому выступу.

— Там Самиэль…

От стен расщелины откалывались глыбы дымного камня и рушились на ее дно, где разбивались на куски, каждый из которых мог бы убить лошадь.

— Тигр, бежим!

— Подожди, — тупо пробормотал я, разглядывая падающие камни. — Подожди, Дел. Знаешь, я все это видел…

— Тигр! Ты теряешь единственный шанс! — она снова дернула меня за руку.

— Но я видел это… это тоже тройственное будущее…

— И ты видел как мы погибаем, или оба или кто-то один. Бежим.

Я очнулся.

— Все, Дел. Бежим… вперед, по тоннелю.

И Дел побежала. Пригибаясь, изворачиваясь, наклоняясь, мы пробирались к выходу по узкому проходу, а камни вокруг нас двигались, переделывая форму горы. Я знал, что расщелина уже исчезла, ее заполнили обломки. Потолок тоннеля трещал, угрожая обрушить весь свой вес на наши спины.

Я бился о стены локтями и коленями, раз или два ударился головой, но жаловаться не приходилось — Дел было не легче. Мы пробирались по бесконечной узкой щели дымного камня и наконец-то достигли маленькой пещеры у входа — мы вырвались из прохода в тусклый свет, а оттуда в день.

В спешке мы не смотрели, на что наступали. Мы просто бежали подальше от горы, скользя, иногда падая, помогая себе руками. Ругаясь, выплевывая грязь, задыхаясь, мы покатились по склону, не чувствуя как в кожу впиваются острые камни.