Инна Лёвина - Ловушка для наёмника

Когда Хельтинн проводил его в камеру, то, хоть и запер дверь ненадолго, отлучившись по каким-то своим делам, но вскоре вернулся.

Открыл дверь и, кряхтя, подтащил стул, сел с той стороны двери, около порога. Видно, очень уж хотелось ему поболтать.

— Да-а-а… — начал он, тяжело опускаясь на стул. Посмотрел на книгу, лежащую на столе. — Читаете, значит? Я вот тоже ее как-то пробовал читать. Но там больно долго все расписывается и рассуждений много. Я люблю, чтобы покороче да поинтереснее. В этой книжке одна история есть…

Сторож достал из кармана фляжку, сделал изрядный глоток. Потом продолжил:

— Она короткая, вот и прочитал. Про парня, о котором было препоганое предсказание. Еще он не родился, а предсказали о нем, что он, мол, убьет своего отца и женится на матери. Каково, а? Ну, как родился, мальчишку сразу сплавили, к отшельнику или там еще куда, не упомню. Отец-то его был королем, он велел, конечно, парня учить, читать там, писать ну и все такое прочее. Родителей мальчишка своих не знал, думал, они крестьяне там, или вроде того. Прошло лет этак десять, а он возьми да узнай, что ему там напророчили. Испугался да и сбежал. Скитался, голодал, понятно. Потом попал ко двору одного короля — не своего отца, а другого. Ну, тот видит — мальчишка-то смышленый, приблизил к себе, значит, учить стал. А потом войной пошел на того короля, ну, на отца-то этого парня. А тот уже был главным военачальником у него. Захватили они страну, где отец нашего парня правил. А он, отец-то, видит — плохо его дело, схватил меч и хотел жену зарубить, да и себя. Ну, в общем, тот парень его убил, а в жену его влюбился без памяти… Так вот предсказание-то и сбылось. Вы ведь вроде как маг? Можете, поди, судьбу всякому переделать? А все зря. От судьбы, брат, не уйдешь…

Ти'арг холодно посмотрел на него:

— Тот человек, о котором вы говорите. Он изменил свою судьбу, вы этого не видите?

— Да как же это? Нет, как ему предсказали, так в точности все и сделал.

— Тот, кто убивает отца и женится на матери — чудовище. Он бросил тихую жизнь, ушел в неизвестность, чтобы такого не случилось. Все, что он сделал, он сделал по ошибке. Это ужасно, но это не то, что было предсказано. Не то.

Сторож с сомнением покачал головой и сделал еще один, немаленький глоток.

Ти'арг отвернулся от него и лег на кровать. "Есть невидимая никому судьба и жизнь, вот в той жизни он не был проигравшим или чудовищем. Сестра Иларна была права".

Когда Хельтинн, наконец, ушел, наемник раскрыл "Черно-белые четки" на первой попавшейся истории.

Ти'арг день за днем, история за историей, бродил по "Черно-белым четкам". Он брал и другие книги, но все равно потом прнимался за "Четки". Пожалуй, эта книга задела его. Как будто насмех была написана — над всеми его усилиями, над хитростями и озарениями. Судьба имела неизменный рисунок, и он, как в волшебном фонаре, проявлялся в нужный момент из хаоса событий, хотений и метаний.

— Что, скучно? — спросил в один из вечеров Хельтинн, подобрав выпавшую из ти" арговых рук книгу. А мысль наемника ястребом делала круги над очередной историей, то сужаясь и пристально разглядывая вытянутые из небытия автором "Четок" мысли о фатуме, то вновь уходя в широкие круги, поднимаясь к небу, чтобы увидеть свои прежние труды, упорные и бесполезные, бессмысленные, как трехдневный труд ветра над скалой. Или не бессмысленные и не бесполезные, а, хуже — зловредные. Они портят продуманную гармонию чужой жизни, заметную только с невозможной для человека высоты и видную его теперешним ястребиным глазам.

Однажды тяжелой ледяной волной окатила мысль — а он-то сам? Если все так, значит, и его судьба — продуманное Вышним, гармоничное произведение, соната или сонет. Мнить себя стихотворением или даже поэмой было лестно, но… Если так, то его нынешнее положение — необходимая ступень, ритмический завершение очередной строфы. И, если так, все творимое им в самом деле могло быть злом, и его следовало остановить, дать ему в руки книгу, заставить думать, заставить жить иначе. Маг привык, что ему подчиняются чужие судьбы, а быть всего лишь нитью в чужом плетенье, рифмой к чужим мыслям… "Наемник не должен думать о своей судьбе, не должен менять ее, угадывать или точно узнавать. Судьба наемника — тайна, его поступки слиты с магией и его жизнь выпадает из общего течения прочих жизней…" Какая чушь! Какой самообман!

Может быть, Ти'арг, читая "Черно-белые четки", день за днем дошел бы до самых черных мыслей, но случилось событие, выбившее его из философской колеи.