Мартин Скотт - Фракс и монахи-воины

Когда-то я здесь жил, теперь же меня встречают в округе Тамлин примерно так, как орка на эльфийской свадьбе.

Не имея ясного представления, с чего начать поиски, я попросил возницу остановить ландус на аллее “Истина в красоте”, которую облюбовали для своего проживания маги. Отсюда я начал подъем по пологому склону к поросшему деревьями участку, граничащему с императорским дворцом. Все окружающие меня дома были как две капли воды похожи на тот, что я видел в чаше с курией, и любые попытки припомнить хоть какие-нибудь отличительные черты оказались тщетными - в моей памяти всего лишь вставала ещё одна роскошная вилла, обитатели которой могли нежиться в тени, потягивая вино из своих подвалов и наслаждаясь деликатесами из рыбы, выловленной в собственных прудах. Я уже начинал злиться. М-да… То ещё местечко для расследования убийства!

Рядом со стоящей довольно далеко от дороги небольшой виллой я заметил солдата Службы общественной охраны. Никаких других людей, включая слуг или подстригающих лужайки садовников, видно не было. Я догадался, что передо мной - дом недавно убиенного мага по имени Талий Зеленоглазый.

Убийство Талия меня никаким боком не касалось, и мне следовало продолжать путь, именно поэтому я подошел к вилле, чтобы взглянуть поближе. Солдат целиком ушел в себя и ни на что не обращал внимания. Я перелез через невысокую стену и оказался в небольшом саду. Не знаю, зачем я это сделал. Наверное, из чистого любопытства.

Сад был прекрасно ухожен, но совершенно безлюден. Судя по всему, слуги покойного волшебника находились под арестом и рассказывали все, что им известно о ядах. Я быстро прошел среди высоких деревьев в глубину сада и оказался за домом, рядом с красивым прудом. В отличие от большинства городских богачей Талий не запустил в свой пруд рыбу. Рыбный пруд в нашем городе - своеобразный символ общественного положения: ни одна матрона из аристократической семьи не имеет права пригласить на ужин члена королевской фамилии, если у неё нет возможности подать в качестве первого блюда яства, приготовленные из собственного наисвежайшего сырья. Теперь вы, надеюсь, понимаете, какие деньжищи приходится тратить нашей аристократии, чтобы держаться на плаву?

Я стоял уже совсем рядом с дверью черного, если можно так выразиться, хода. Дверь была выкрашена в желтый цвет, с обеих сторон её обрамляли небольшие статуи святого Кватиния. Окрашенная в желтый цвет задняя дверь, как принято считать в Турае, приносит владельцу дома счастье. Парадный же вход обязательно должен быть белым. Практически все красят свои двери именно так. Зачем испытывать судьбу, даже, если вы и не заражены предрассудками?

Когда я приблизился к двери, негромкий шум внутри дома заставил меня нырнуть за большой куст. Заслышав новый звук, я лег ничком в высокую траву и стал следить за дальнейшим развитием событий с интересом, если не сказать - с изумлением. Дверь открылась, и из неё неторопливо вышли три монаха в красных балахонах, с гладко выбритыми головами. Осторожно оглядевшись по сторонам и убедившись в том, что за ними не следят, они направились в дальний конец сада. Однако, решив, что за ними нет слежки, они совершили ошибку, поскольку позади меня из кустов возникли ещё четыре монаха. Головы у них были тоже гладко выбриты, но балахоны - желтого цвета. Желтые без всякого предупреждения бросились на красных, и началась схватка.

Перед моим изумленным взором происходила битва атлетов. Люди много толкуют о боевом искусстве монахов-воинов, но самому мне ничего подобного наблюдать не доводилось. Я видел удары ногой в голову и разящие удары кулаком, отправляющие противника на противоположную сторону лужайки. Видел, как только что поверженный враг вскакивает на ноги и наносит ответный и столь же сокрушительный удар своему уже торжествующему сопернику. Большая часть ударов сопровождалась такими громкими выкриками, что слышала наверняка вся округа.

Вскоре появился дежуривший у парадного входа солдат. Завидев семерых дерущихся монахов, он благоразумно решил не вмешиваться и громко засвистел в свисток, требуя подмоги.

Услыхав свист, монахи прекратили схватку. Они обменялись исполненными ненависти взглядами и разошлись в разные стороны. Те, что остались целы, поспешили унести раненых товарищей. Монахи ещё раз продемонстрировали свою силу, без труда перелетая через кусты, стены и иные препятствия, преграждающие им путь к свободе.