Елена Хаецкая - Изгнанник

— Практически безграничны, — сказал Моран. — Заявляю со всей ответственностью. Поэтому давайте-ка лучше о ваших потребностях. Где вы работаете?

— Я экспедитор, но какое это имеет значение? — Саша строго посмотрел на Морана.

Моран почему-то обрадовался:

— Экспедитор? Следовательно, вы привыкли к перемещениям в пространстве, к новым людям, к испытаниям…

— Ну, положим, я предпочитаю избирать испытания для себя сам, а то, что мне навязано работой, считаю лишь досадными помехами, — сказал Саша.

— А какие испытания вы для себя избираете? — Моран придвинул к нему чашку с чаем. Пальцы тролля подрагивали. Он очень боялся упустить этого клиента.

Саша вздохнул.

— Как вы понимаете, мои возможности весьма скромны. Я говорю о финансовой стороне вопроса, разумеется.

— Следовательно, вы байдарочник? — предположил Моран.

— Угадали.

— Вуокса?

— Точно.

— Ясно, — Моран тонко улыбнулся. — Поверьте, вы не первый, кто приходит ко мне с подобной проблемой. Душа жаждет хэмингуэевских сафари, а зарплаты хватает только на сотню километров вверх по Вуоксе. И так — из года в год. Это почти невыносимо!

Саша потупился.

— Если бы вы только знали…

Моран накрыл его руку своей.

— Я знаю, мой дорогой, поверьте, я знаю. То, что я вам предлагаю, — гораздо лучше любых сафари.

— Это не Африка?

— Говорят же вам, лучше. Вот он, — Моран кивнул в сторону Авденаго, — не даст соврать. Он там был.

— А вы?

— И я.

— И… что?

— Мы оба только одного и хотим — туда вернуться, — проговорил Моран. — Только об этом и мечтаем.

Саша помолчал. Ему было немного неловко оттого, что туроператор не предлагает ему красочных буклетов и не показывает на компьютере карту маршрута. Да и компьютера в конторе не было.

Наконец он спросил:

— Сколько это будет стоить?

— Шесть тысяч рублей — стандартный ознакомительный тур, — ответил Моран. — Если вам понравится, то можно будет говорить о расширенной программе. Вы почти ничем не рискуете. Кроме того, я предлагаю вам один бонус…

Саша совершенно измучил Джурича Морана. Клиент то впадал в неистовый восторг и радостно хохотал, предвкушая поездку так далеко и так задешево, то вдруг поддавался приступам недоверия и, надолго замолкая, сверлил Морана «проницательным» взглядом. Кроме того, Саша задавал очень много вопросов. Моран отвечал на них, как умел. Иногда на эти вопросы отвечал Авденаго, а Саша пытался сопоставлять ответы и уличать туроператоров в неточности.

Когда дверь за Сашей наконец закрылась, Моран в изнеможении повалился на диван.

— У нас, кажется, остался коньяк, — сказал Авденаго и, не дожидаясь приказания, полез в шкаф за фляжкой.

Моран следил за ним тусклым взглядом.

— Одни интеллигенты напиваются по Хэмингуэю, другие — по Ремарку, — сказал Моран. — Но это только в теории. А в реальности это разделение абсолютно ничего не значит. Русский интеллигент вообще не умеет пить. Как не умел, так и не умеет. Мгновенно превращается в свинью, чей бы светлый образ ни держал в уме. Впрочем, хэмингуэевцы пьют жестче, потому что воображают, будто Хэмингуэй — более крутой.

— Как вы думаете, мы не спугнули этого Сашу? — спросил Авденаго, прикладываясь к фляжке в свой черед.

— А что? — насторожился Моран.

— На некоторые вопросы вы давали чересчур откровенные ответы.

— Вовсе нет, — пробурчал Моран, ревниво следя за тем, как Авденаго пьет. — Я действовал в строгом соответствии с моей последней теорией. Саша — типичный хэмингуэевец. Это же бросалось в глаза! Наверняка у его родителей в буфете среди хрустальных рюмок стоит карточка Хэмингуэя. Так и вырос Сашенька под добрым взглядом светлых глаз бородача в свитере. Спорим?

— Да я и спорить с вами не буду, — ответил Авденаго. — Это ведь вы знаток русской души.

Моран воспользовался паузой и отобрал у него фляжку.

— Вот именно, — подтвердил Моран, допивая коньяк. — Поэтому я тебе и говорю: никуда этот Саша от нас с тобой не денется. Он твердо сидит на крючке.

Джурич Моран не ошибся: Саша явился наутро в бюро «экстремального туризма», готовый действовать, и действовать решительно. Ясный взор выдавал проведенную в раздумьях бессонную ночь. Морану стоило больших усилий не броситься навстречу клиенту с радостным криком. Радостный крик мог все испортить. Радостный крик мог зародить в душе клиента новые сомнения.

— Деньги принесли? — спросил Моран тусклым голосом.