Лиш МакБрайд: Некромант, держи меня ближе (ЛП)

Рамон опять перевел взгляд на мужчину, но был не достаточно быстр.

Я наблюдал за тем, как мужчина взглянул себе через плечо, всего на краткий миг, заметив меня, прячущегося под столом, прежде чем вернуть обратно все свое внимание к прилавку.

Я медленно с облегчением выдохнул и попытался унять дрожь в руках. Он толком и не обратил на меня внимания.

А потом он резко обернулся.

Его шаги отзывались эхом в пустом ресторане, когда он направился в мою сторону. Я забился глубже под стол, но уже ощущал бесполезность своего действия. Мужчина наклонился, схватил меня за футболку «У Пухлого» и вытащил из-под стола. Я слышал, как Брук с Рамоном что-то выкрикнули, но не смог разобрать что именно. Все мое внимание было сосредоточено на карих глазах этого человека передо мной. Несмотря на свою худобу, он едва прикладывал усилия, чтобы держать меня. Быть в таком подвешенном состоянии было неудобно, поэтому пришлось ухватиться за его запястья, чтобы удержать равновесие. Я почувствовал холодный разряд электричества, как будто обжегся холодом и тут же отпустил его руки.

— Чем, — сказал он медленно, — ты думаешь, ты здесь занимаешься?

— Я работаю здесь, — мои губы внезапно растрескались и высохли. Он крепче сжал мою футболку и ближе притянул к себе. Не там бы мне хотелось быть. Я сглотнул.

— Не конкретно здесь, придурок. В Сиэтле.

— Я живу здесь.

Его лицо стало еще ближе, и я вновь ухватился за его запястья. Такие же ощущения: мои руки сковал холод - но я все равно держался. Приятного мало, но мне не хотелось, чтобы его лицо еще сильнее приблизилось к моему. Голос мужчины перешел на шепот.

— Ты здесь живешь и не подавал прошение в Совет?

— Чё?

— Когда ты сюда переехал, то должен был связаться с нами и спросить разрешения, — он опустил взгляд на мой бейджик, — Сэм.

Так, зашибись, он был чокнутый и страшный. Какое потрясающее сочетание. Я убрал одну руку с его запястья и подался назад, чтобы суметь вытащить свою футболку из его кулаков. Я встал ногами на пол, прекрасно осознавая, что это он позволил мне это сделать.

— Да я всегда здесь жил, — сказал я, четко проговаривая каждое слово, как делают люди, когда имеют дело с сумасшедшими. Я поправил свою футболку. — Я здесь родился и никогда не слышал ни о каком Совете.

— Исключено, — сказал он. — Я бы знал.

На его лице отразилась странная смесь беспокойства и презрения.

— Наверное, мама забыла вас уведомить, — мои руки тряслись. Я сунул их в карманы. По крайней мере, так это будет меньше заметно.

— Какие-то проблемы? — спросил Ничтожный Кевин, наконец, соизволивший показаться из своего кабинета.

Я не смотрел на него, думая, что лучше держать глаза твердо на этом человеке, какую бы угрозу тот не представлял. Мое тело все еще хотело с воплем унестись прочь в противоположном направлении, но я держал себя в руках. Я все никак не мог разобраться, как будет безопаснее.

— Нет, сэр, — сказал я. — Никаких проблем.

Прошла секунда другая, а этот человек стоял, как вкопанный, и смотрел на меня, не отрывая взгляда с непроницаемым лицом. Затем он улыбнулся; улыбка медленно расползлась по его лицу, напомнив мне старого мультяшного Гринча, которого показывали по телеку каждый год в канун Рождества. На человеческом лице она смотрелась более пугающей, чем на мультяшном. Он протянул руку и разгладил ладонью мою футболку.

— Нет, — сказал он, — просто недоразумение.

Когда он повернулся к Ничтожному Кевину, его лицо освещала другая улыбка: малейшне изменение, и она выглядела нормальной:

— Обознался. Знаете, как это бывает.

Кевин выглядел озадаченным.

— Мой сотрудник сказал, что вы пришли с жалобой по поводу своей машины?

За Кевином маячил Фрэнк, с испуганными глазами, все еще держа в руках метлу. Он мне слегка махнул.

Незнакомец покачал головой.

— Нет, что вы, что вы. Ерунда. Опять же просто недоразумение, — он подошел к Ничтожному Кевину и пожал ему руку. Кевин глядел на незнакомца с опаской, но не похоже, что у него возникла та же проблема с прикосновением, что и у меня. На самом деле, это рукопожатие, вроде как даже его расслабило. — Спасибо, что уделили мне время. Я это ценю.

Он повернулся, чтобы уйти, но кивнул в мою сторону, направляясь к выходу.

— Сэм, — сказал он, словно был моим другом, но это не было сказано по-дружески. Это звучало зловеще, так же, как и когда моя мама произносила мое имя таким тоном в общественных местах, это означало, что мне устроят разнос, как только мы останемся одни.